Глава XXVI - Тегеран – современная столица Ирана

Я хочу пойти туда,
Где я не был никогда,
Где в восточных городах,
Утопающих в садах,
И мечеть, и минарет,
И песок, и яркий свет;
Где отовсюду на базар,
Привозят люди свой товар.
Роберт Льюис Стивенсон,
«Детский цветник стихов».

Тегеран сегодня

«Исфахан светлый, Шираз красивый, но Тегеран – Tahran khaili khub ast – очень красив» — это восхваление звучало отовсюду снова и снова во время моего путешествия по северу Персии. За неделю пребывания в столице я, конечно, нашёл много привлекательных мест в городе, но не склонен согласиться с патриотизмом местных жителей, ибо Шираз во много раз красивее. В Тегеране как-то не смело, будто стесняясь друг друга, смешиваются две культуры – восточная и западная, но с гораздо большим перевесом востока, что естественно. Экипажи, ландо, почтовое отделение с двуязычной вывеской на персидском и французском языках, хорошо оборудованный телеграф, внушительный Императорский банк, так называемый бульвар послов, вдоль которого едут представители иностранных легаций в официальной одежде. В городе много магазинов с европейскими товарами, два отеля, оборудованные газом. По улицам разъезжают трамваи с колокольчиками, пущенные по рельсам по примеру запада.

Мечети, минареты и медресе, верблюды и караван-сараи, базары, полные пёстрых товаров, женщины с лицами, прикрытыми вуалью, улицы, дышащие обычаями местного народа, сохранившимися, кажется, со времён Куруша Великого – всё это делает Тегеран столицей восточного государства. Однако, те признаки национального величия, которые принадлежали временам былой славы Персии и видны в Персеполе даже в руинах, не наблюдаются в Тегеране. С исторической точки зрения Тегеран можно считать наследником древних почестей Пасаргад и Персеполя, а также преемником столичного ранга, принадлежащего несколько веков назад Ширазу и Исфахану. С возвеличиванием Тегерана, Мидия снова смогла вернуть себе былую славу, которую она потеряла во времена Куруша. Современная столица занимает территорию, принадлежащую некогда древнему городу Рагас (авестийское название Ragha, древнеперсидское – Raga), ныне Рей. В настоящее время Рей – это полуразрушенный пригород Тегерана. Но в древности Рагас делил с Экбатаной славу выдающегося города Персии.

Тегеран – это современный город, который был основан чуть менее семисот лет назад, примерно в то время, когда Рагха начала погружаться в забвение. Статус столицы он приобрёл только с 1788 года, когда к власти пришла нынешняя династия Каджаров. В начале тринадцатого века Тегеран был не интересен древним путешественникам. Например, Якут аль Хамави (1220 г.н.э.) говорит об этом месте как о «крепости, расположившейся в одном фарсах от Рея», добавляя, что люди жили здесь в жилищах, вырытых под землёй, они были непокорны любой власти и находились в состоянии постоянной войны (Yakut, p. 399). В течение следующих четырёх столетий это место широко разрослось, как пишут разные европейские путешественники, посетившие Тегеран в этот период. К концу восемнадцатого века, Ага Мохаммед Шах даровал ему лавры своей столицы после свержения династии Зендов, чью столицу Исфахан он подверг страшным разрушениям.

Внешний вид Тегерана во многом обязан покойному Шаху Наср ад-Дину, который после своего первого визита в Европу с неподдельным энтузиазмом посвятил себя развитию и украшению избранного им места своего правления. Старые стены по большей части были снесены, ров завален строительным мусором. Был построен совершенно новый вал, в миле от старого, что значительно расширило город. Эта стена протяжённостью более десяти миль, в неё встроена дюжина ворот, наиболее важные из которых увенчаны весело украшенными башнями из глазурованного кирпича, сверкающие плитки которых хорошо видны на большом расстоянии.

Тегеран лежит в довольно низкой песчаной равнине, за линией северных холмов которой расположился хребет Альборц, увенчанный великолепным гребнем Дамаванд, высотой 19 400 футов. К югу по направлению к Йазду простираются мили равнин. Зимой горы смиряют силу северных ветров, оберегая предгорья с их садами и фруктовыми деревьями, в тени которых приятно отдохнуть в летнюю жару.

Площади и проспекты

Описания Тегерана настолько многочисленны, что я могу ограничиться лишь основными чертами, не вдаваясь в подробности (Curzon, Persia, 1. 300-353). Если бы перед нами была карта-эскиз Тегерана, то можно было бы сразу увидеть, что границы города восьмиугольной формы (Curzon, Persia, 1. 305). Главная площадь города называется Meidan-i Top Khanah, Арсенальная площадь. Она представляет собой красивый четырехугольник, около 300 ярдов длиной и 150 шириной, вымощенный грубым булыжником.

Его большая сторона протянулась с востока на запад. Центральную часть этого обширного параллелограмма занимает большой бассейн с водой, огороженный со всех сторон железными перилами и старыми пушками. На восточной стороне площади стоит здание Императорского Банка Персии, белого цвета с арочными воротами, ведущими в красивый сад, где английские члены банка находят возможность в праздничные дни побаловать себя игрой в теннис. С северной стороны большой площади проходит основная дорога Khiaban-i 'Ala ad-Daulah, «Бульвар послов», вдоль которого построены резиденции иностранных представительств и несколько лучших домов города. На западной стороне площади находится арсенал (Top Khanah, «пушечный дом») с помещениями для солдат.

Над полудюжиной проспектов возвышаются арочные ворота, которые ведут от площади и привлекают взгляд своими красочными стеклянными плитками и причудливыми украшениями. Наиболее заметным из этих порталов является тот, который охраняет вход на Khiaban-i Almasiah, или «Бриллиантовый проспект», ведущий с юго-западного угла площади во дворец, над которым трепещет королевский флаг в дни пребывания шаха в Тегеране.

Покидая главную площадь через южные ворота, попадаешь в наиболее старую часть города, самую интересную для иностранных гостей, здесь расположилось много небольших скверов, древняя крепость, дворцы и базары. Первое, что притягивает в этом многообразии восточной старины – это небольшая площадь, Meidan-i Ark, «Квадратная цитадель», или Meidan-i Shah, «Расположение Шаха». Здесь, сбоку от большого пруда с прохладной водой, установлена огромная пушка, известная как Top-i Murvarid, «Жемчужная пушка». По некоторым сведениям, она изначально была украшена ниткой жемчуга. История этого артиллерийского орудия рассказывается местными жителями по-разному, приписывая пушке невероятные чудеса. Например, женщины, которые страдают бесплодием, приходят к этому месту, чтобы прикоснуться к медному жерлу этой громадины, чтобы излечиться от недуга. В тени пушки ищут убежище преступники, совершившие различные мелкие преступления, получая якобы возможность избежать наказания. Ещё говорят, что Жемчужная пушка наделяет просящего неимоверной физической силой.

Королевская резиденция и главные здания

Прямо за пушкой находится величественный арочный портал, Nakarah Khanah, «Музыкальная башня», или «Зал Королевской музыки», в углублениях которого восход и заход солнца сопровождаются таким же громким музыкальным аккомпанементом, как и в Урумии, и Исфахане.
Ещё не менее интересное сооружение расположилось к югу от площади – это старое укрепленное ограждение, занимающее почти четверть мили, известное как Ark, «Твердыня или цитадель», в чьих глиняных стенах расположился дворец шаха. Само собой разумеется, что вокруг раскинулась королевская резиденция, различные здания, дворы, павильоны, фонтаны и сады, в которых отдыхал шах и всё его приближение.
Сегодня во дворце находится музей с древними экспонатами, одна из достопримечательностей – гордость коллекции – меч Тамерлана и, пожалуй, не менее ценная кольчуга шаха Аббаса. Также заслуживает внимания коллекция королевских драгоценностей.

Среди сокровищ выделяется оригинальный глобус, необычайно красивый с художественной точки зрения, украшенный изумрудами, алмазами, бирюзой. В музее хранится знаменитый трон Павлина (Takht-i Та'us), который, как говорят, был привезён из индийского похода Надир-Шахом, захватившего Дели в результате похода против империи Великих Моголов в середине восемнадцатого века. Но, по утверждению лорда Курзона, это не оригинальный трон, он был сделан для Фатх Али Шаха, более чем на полвека позже правления Надир Шаха (see Curzon, Persia, 1. 317-322).

Главные базары города расположены также к югу от главной площади. Со стороны они похожи на строения, покрытые сводчатыми крышами, типичные для многих восточных городов. На базарах много обычных магазинов, киосков, запутанных проходов, дворов для караванов, но всё в более внушительном масштабе, чем где-либо в Персии. Базар представляет широкий выбор всевозможных товаров, здесь можно было купить всё, что только пожелает душа путешественника, но я тщетно искал один предмет, который очень хотел купить – это флаг с персидской эмблемой Льва и Солнца. Персы не относятся к своему флагу с большим патриотизмом, именно по этой причине его так трудно купить, поэтому мне пришлось сделать его на заказ. Однако выполнен он был прекрасно. Красочно нарисован, осуществлена работа даже с некоторой трепетностью, он и сейчас висит у меня в кабинете в память о путешествии по Персии.

Относительно других исторических зданий в более старой части города мало что можно рассказать интересного. Мечетям в Тегеране придают небольшое значение. Ни одна из них не может сравниться по святости с усыпальницей Шаха Абдул Азима рядом с разрушенным пригородом Рей. В городе возвышаются несколько медресе или религиозных колледжей, есть правительственные учебные заведения, финансируемые за счёт средств короны. В них преподают не только местные учителя, но и приглашённые из Европы. Колледжи предоставляют бесплатное обучение, одежду и питание. Многие молодые персы идут в школы, созданные в иностранных миссиях, более ста учатся в американской школе для мальчиков (see Sixty-seventh Annual Report of the Board of Foreign Missions of the Presbyterian Church in the U. S. A. p. 238, New York, 1904).

Возвращаясь из старой части города к юго-восточному входу главной площади, проходишь мимо большого здания индоевропейской телеграфной компании. Дорога из северо-западных ворот ведёт ещё к одной огороженной самой большой площади, но не самой значимой в Тегеране. Это большая территория, более четверти мили в длину и почти столько же в ширину под называнием Meidan-i Mashk, «Учебная площадь». Этот обширный участок является одной из крупнейших закрытых площадок (вторая по величине площадь в мире после пекинской) для маневрирования, здесь войска шаха проходят свои военные упражнения, обучение западноевропейской тактике. Но это огромное Марсово поле сравнительно мало используется по назначению, оно больше служит замечательной игровой площадкой для детей, на ней отдыхают бродячие животные, иногда лежат тела умерших мулов и ждут, пока их не съедят собаки.

Американская миссия

Самая северная часть Тегерана в основном европейская, здесь расположилась американская пресвитерианская миссия, с дюжиной или более работников евангелистского, медицинского и просветительского направления. От миссии легко дойти до английского отеля. Это небольшое здание, где обычно останавливаются иностранцы, когда приезжают в Тегеран. От него недалеко до главной магистрали, и до проспекта послов, вдоль которого расположились различные дипломатические резиденции.

Представительство Соединенных Штатов занимает привлекательный участок земли, который арендовало на ближайшие 20 лет. Дипломатическая американская миссия была основана в 1883 году. Входя на его территорию, я вспоминаю трепет, который испытал при виде звёзд на своём национальном флаге, почтенно приветствуя его снятием шляпы. Министру иностранных дел, мистеру Джону Тайлеру, проживающему в Тегеране более тридцати лет, я обязан знакомству с министром иностранных дел Персии, которому мы нанесли визит вежливости. Его дети пошли по стопам родителя и стали министрами при персидском дворе в Берлине и Санкт-Петербурге.

Министр Персии обладал безупречным поведением и изяществом манер, что говорило о его прекрасном воспитании и образовании. Общаясь с ним, я понял, что передо мной стоит джентльмен во всех отношениях. Говорил он тепло без всякой угнетающей формальности. Ему были интересны мои впечатления от путешествия по Персии, особенно важным ему был вопрос о скале Бехистун. Он попросил меня произнести некоторые из древних персидских слов из надписи Дария для того, чтобы сравнить их с современной персидской формой. Мы беседовали также о платформе Персеполя, великолепное изображение которого, полностью заполнило одну из стен комнаты, в которой мы находились. Разговор протекал за чашкой горячего чая с традиционными восточными сладостями. На прощание мы выкурили по прекрасной сигаре и завершили визит.

Меня больше всего интересовало положение современных зороастрийцев в Тегеране и следы Заратуштры в пригороде. Все мои стремления были направлены именно в изучение этого вопроса, поэтому меня обрадовала встреча с Ардеширом Эдулджи – представителем парсов Бомбея в Тегеране. Мы говорили с ним о зороастрийцах, живущих по всей Персии, он рассказал, что количество зороастрийцев увеличивается незначительно и поделился своей статистикой:

В Йазде и его окрестностях зороастрийцев насчитывается около 8000 и 8500 человек,
в Кермане примерно 2400,
в Тегеране – 324,
в Кашане – 45,
в Ширазе – 42,
в Куме – 8,
в Исфахане – 6,
в Султанабаде – 4,
Общее количество зороастрийцев в Персии около 11 000 человек.

Положение зороастрийцев Тегерана, в целом, лучше, чем в любом другом городе Персии, у них более либеральные условия, которые преобладают в столице. Наиболее заметным членом сообщества является богатый банкир, Арбаб Джамшид Бахман, чьё богатство оценивается в сотнях тысяч туман. Эти монеты в настоящее время признаны при дворе. При каких-либо трудностях зороастрийцы Тегерана обращаются непосредственно к шаху, такая возможность близкого общения значительно расширяет возможности верующих в столице.
Добропорядочность и принципиальность банкира вызывает уважение в глазах мусульман, которые, естественно, презирают его как "неверного". Но его положение настолько велико, что местные жители безоговорочно доверяют этому человеку, признавая его честность, храня в его банке свои сбережения, и не обращаясь по финансовым вопросам, ни к какому другому банкиру. Такое поведение населения продиктовано не только честью и достоинством (персонификация Арштат в Авесте) Арбаб Джамшида Бахмана, но и уважением к далёкой религии предков, сущность которой – «добрые мысли, добрые слова, добрые дела».

Арбаб Джамшид позвонил вскоре после моего приезда и пригласил меня посетить его дом и прекрасный сад. Возможностью посетить дом этого уважаемого человека я воспользовался дважды. Сад, примыкающий к его дому, разбит в характерной персидской манере с плодовыми деревьями, цветущими кустарниками, беседками, тропинками и фонтаном. В дополнение ко всему в саду расположилась маленькая часовня, Izashnah-Gah, в которой священником иногда проводятся обряды зороастрийской веры.

Вместе с Арбаб Джамшидом мы прекрасно провели вечер отдыха, удобно устроившись под фруктовыми деревьями, болтая на общие темы, поедая сладости и финики, которые были присланы зороастрийцамиз Йазда, и пили вкусный горячий чай, отказавшись от курения. Деловые помещения банковского учреждения Арбаба были частью его собственной резиденции, здесь же были выделены комнаты для проживания клерков и помощников, которые помогали в ведении банковских дел. Некоторое представление о численности этой группы работников могут быть получены из фотографии, приведённой выше. Арбаб Джамшид сидит во втором ряду, справа от середины, с накинутым шарфом на плечах, два младших сына, сидят на корточках впереди него возле фонтана.

Тегеранские зороастрийцы проявляют большой интерес к образованию. На представленной фотографии можно увидеть мальчиков, учеников школы с учителем Кайомарсом Вафадар на переднем плане и несколькими помощниками Арбаба Джамшида, которые стоят рядом с учениками.