32 ВЫЛАЗКА

А в это время у беглецов закончилась еда, и Фаридун сказал, что сам отправится в город за продуктами. Сидя в кругу, Шерзод предложил пойти вместе.
- Нет, я один. Если окажусь в ловушке, то пусть это будет один человек, чем двое.
Исфандияр встал на сторону Шерзода:
- Фаридун, ты вовсе не должен идти. У тебя есть Фатима. Случись беда, что станет с твоей невестой? Я сам пойду.
Тут в спор вмешалась Фатима:
- Хоть я и девушка, позвольте это сделать мне. Я знаю город лучше вас. Самое главное - мое лицо закрыто, никто меня не узнает. А вас могут признать стражники отца.
Ее суждения оказались более разумными, и все же Фаридун не желал отпускать ее одну. Мало ли что может случиться. Но девушка опять возразила:
- С тобой я точно попадусь к ним в руки. Узнав тебя, охранники сразу догадаются, что за девушка скрывается за чадрой.
Хотя самолюбие мужчин было задето, всем стало ясно: она права.
- Кроме закупки продуктов, что еще я должна сделать в городе?
- Со дня нашего побега прошло уже больше месяца, - начал Фаридун. - Теперь нужно думать о том, как мы покинем город. Фатима, загляни в караван-сараи: может, какой-нибудь караван готовится в путь. Потом мы сами договоримся с хозяином. А еще нам нужны деньги. Возьми перстень и продай его в лавке ювелира.
Утром, после молитвы, в мечети стало совсем тихо. Фатима, облаченная в голубое платье до пят и укутанная широким платком, вышла из укрытия и через пальмовую рощу направилась в сторону городского рынка. Боясь заплутать, она двигалась лишь по известным улицам. Ближе к базару она свернула на широкую улицу и вдруг увидела похоронное шествие. Впереди - носилки, укрытые зеленым одеялом, а за ними множество народу. Люди двигались прямо на нее, и девушка вернулась в проулок, откуда вышла. Там она прижалась к стене дома и опустила голову.
Фатима не знала, что это были похороны ее отца, но обилию людей изумилась: «Должно быть, умер важный мусульманин, коль собралось столько людей. Кто же это мог быть?»
Когда главная улица опустела, Фатима вышла из проулка и зашагала дальше. Ближе к базару народу становилось все больше. Фатима примкнула к двум полным женщинам: пусть все думают, что она с ними. Войдя в ворота, девушка поглядела по сторонам, нет ли рядом охранников ее отца. Но знакомых лиц она не заметила.
Шумный базар с лавками вдоль стен и торговыми рядами был полон людей. Сразу у входа начинались длинные проходы, укрытые навесами из грубой ткани или камыша. При виде множества товаров на душе девушки стало спокойнее, тревога отступила. После склепа и скудной еды базар казался сущим раем. Разглядывая содержимое прилавков, Фатима не заметила, как очутилась у лавок с корзинами, полными фиников, винограда и других фруктов. А рядом стояли мешки с пшеницей, ячменем, горохом. И тут она пришла в себя: не стоит увлекаться, тем более ей нужно выполнить задание Фаридуна.
Убедившись, что на базаре нет людей отца, она решила посетить лавку ювелира и обменять перстень, а на часть вырученных денег купить еду.
Лавки ювелиров были богаче, чище, с деревянными прилавками. Весь товар висел на стенах, обитых красной тканью, чтоб золотые украшения смотрелись выгоднее и вскружили головы не только женщинам, но и их мужьям.
В первой же лавке она показала перстень и свое кольцо, сказав:
- Я желаю продать их. Оцените их.
Средних лет торговец, в халате и чалме, взял изделия и стал внимательно разглядывать. С его лица почему-то разом сошла улыбка, а глаза забегали.
- Что-то не так? - спросила девушка, и ее охватило волнение.
Тот снова засиял:
- Просто задумался о своих делах. Должен отметить, у тебя красивый и редкий перстень. Откуда он? Из какой страны?
Фатима растерялась, но быстро совладала с собой:
- Это из Ирана, отец привез его из похода.
- Да, там водятся столь изящные вещицы. Я могу предложить двадцать серебряных динаров за перстень и пять за кольцо. Поверь, это высокая цена.
Не торгуясь, Фатима согласилась, и ювелир отсчитал монеты. Фатима опустила их в свой мешочек и направилась к рядам с продуктами. Девушка успокоилась: ее страхи оказались напрасными.
По пути Фатима решила купить корзину. Выбирая их в длинном ряду, она невольно оглянулась и в десяти шагах заметила знакомое лицо: это был хозяин ювелирной лавки. Но он сразу же отвернулся и заговорил с торговкой. Девушка сказала себе: «Чего я испугалась? Должно быть, он тоже пришел за покупками». Фатима купила корзину и перешла в другой ряд. Вдруг в нос ей ударил аппетитный запах пирожков и ужасно захотелось горячей пищи, ведь все эти дни беглецы питались лишь всухомятку. «Я порадую ребят», - подумала она и подошла к торговке.
Когда женщина стала вынимать пирожки из большого горшка, Фатима снова заметила торговца золотом. Но тот опять отвернулся, сделав вид, что разглядывает ткани на прилавке. В голове девушки вспыхнула страшная мысль: «О ужас! Он следит за мной. Иначе какой мужчина будет заглядывать в лавку с женскими товарами? Будь он портной - другое дело, но не торговец золотом. Неужели мой отец нанял его?» Фатима уложила пирожки на дно корзины и накрыла их полотенцем. В ее душе росла тревога: «Что делать? Я еще не купила продуктов. Стоит ли идти за ними? А вдруг мне придется бежать, и тогда груз будет только мешать». Фатима опять решила убедиться, что тот человек возник здесь неслучайно. Сделав шагов десять, девушка резко обернулась – он смотрел на нее. Она пошла дальше, и сердце забилось еще сильнее. «Странное дело, почему отец нанял торговца украшениями? – задавала она себе вопрос. - Откуда он мог знать, что я загляну именно в его лавку?» Фатима не могла найти ответов на эти вопросы.
Он шла и думала о том, как ей быть, как скрыться от соглядатая, который все шел за ней, делая вид, что покупает всякую всячину. И вдруг ее осенило. Волнуясь, Фатима остановилась у мешков с пшеницей и заговорила с торговцем – мужчиной лет сорока с густой бородой:
- Если вы воистину мусульманин, то не оставите слабую мусульманку в беде. Видите мужчину в зеленом халате, который стоит у мешков с ячменем? Он замыслил дурное против меня. Я хотела купить в его лавке кольцо, однако своими вольными словечками он стал склонять замужнюю женщину к греху, предлагая мне деньги. Я сразу убежала, так он теперь идет следом. Помогите, умоляю вас!
- Хорошо, ты, доченька, иди, а я погляжу за ним. Не дам тебя в обиду.
И он последовал за хозяином ювелирной лавки, пока сам не убедился в правдивости слов девушки. Тогда он окликнул торговца:
- Эй, стой!
Тот остановился в недоумении.
- По какой причине ты преследуешь эту правоверную?
Ювелир не растерялся и вмиг соврал:
- Это моя жена.
Весь базарный люд, торговцы и покупатели, уставились на девушку. Что же та ответит?
- О, люди, этот гнусный человек говорит ложь! Мой муж - совсем другой человек. А этот желает опозорить меня! - закричала Фатима.
Люди поверили ей. Крепкий земледелец схватил ювелира за руку, а другие мужчины окружили его. Испуганные глаза торговца забегали: сейчас его побьют. Надо что-то делать.
- Подождите, я все разъясню, - воскликнул торговец. - Эта девушка сбежала из дому, и ее отец обратился ко всем торговцам украшениями, чтобы мы помогли найти ее. Он знал, что дочь явится к нам для обмена своих драгоценностей, изготовленных в Иране. Так и случилось. Ее ищет вся стража халифата.
Однако народ не желал слушать обманщика. В суматохе Фатима сумела незаметно убежать.
- Подождите, не бейте его, - сказал кто-то из толпы. – Это торговец золотом, я его знаю. Надо отвести его к стражникам, они сами разберутся.
- Ведите к ним, - согласился тот, - и узнаете, что я говорю правду.
Торговец не знал, что Саид уже на том свете, иначе отказался бы от этой затеи.
Фатима вернулась в убежище с корзиной, и Исфандияр закрыл за ней дверцу. После быстрой ходьбы она тяжело дышала. И только оказавшись в безопасности, девушка обессилено опустилась на одеяло. Юноши присели рядом и замерли в ожидании.
- Появляться на базаре нам нельзя, - начала она.
И Фатима подробно рассказала о случившемся.
- Откуда торговец узнал о нас? – удивился Шерзод.
- Должно быть, мой отец обратился к торговцам золотом. Ему известно, что я взяла с собой свои украшения.
Фаридун заметил:
- В таком случае и во всех караван-сараях знают о нашем побеге.
- Да, это плохо, - сказал Шерзод, - но обратной дороги нам нет, особенно Фатиме. Если будет суждено погибнуть, то сделаем это достойно.
- Да, живыми мы не дадимся, - твердо заявил Исфандияр.
Все смолкли в тревожных раздумьях. Тогда Фаридун предложил покупать продукты прямо на поле или на дому.
- Это верное решение, - поддержала Фатима.
- Пища для нас не главное, нужно думать, как нам выбраться из города. Я уверен, что Саид предупредил людей и на выходе из него. Предлагаю завтра отправиться на окраину Медины и узнать об обходных путях.
Друзья выразили согласие, потому что оставаться в городе стало опасно. Саид теперь знает, что беглецы еще в Медине, и поиски усилятся. Да и это убежище – ненадежное место: вдруг в один из поминальных дней явится родня святого. Так полагали юноши, не зная, что в этот день состоялись похороны Саида.
На другой день юноши облачились в одежду местных жителей. Халаты и рубахи Фатима прихватила с собой из дома.
Они покинули убежище, надев на головы белые чалмы. Кругом было тихо, обычно после утренней молитвы здесь оставались только редкие служащие. За рощей юноши разошлись в разные стороны, как им объяснила Фатима.
Медина оказалась крупным арабским городом. Блуждая по узким улочкам с квадратными домами, Фаридун вышел на ее окраину. Более унылого и серого города он не видел: из-за нехватки воды деревья здесь были большой редкостью и росли в основном возле мечетей, и народ одевался в широкие неяркие одежды. Медину было не сравнить с зеленой Согдой.
У дороги он спросил двух немолодых мужчин о пути, ведущем в Палестину. Они указали на пыльную дорогу, уходящую в степь. По ней двигались редкие люди на верблюдах и арбах, груженых мешками. Фаридун шагал по ней, пока не заметил небольшое строение, где под навесом сидели воины. Это был пост, они осматривали грузы на телегах и взимали пошлину за проезд. «Значит, нам сюда нельзя, - сказал про себя Фаридун. - Нужно искать обходные пути через горы или степь. Однако для этого понадобится много воды и пищи. Но вот вопРос: осилит ли такую дорогу Фатима?»
Фаридун, разузнав обо всем, что ему нужно, решил вернуться в город. Проходя мимо какого-то длинного здания, он увидел большое скопление молодых людей. Они по очереди подходили к двум сидящим за столом мужчинам, называли свои имена, и те вносили их в длинные списки. В толпе люди беседовали между собой. И Фаридун услышал:
- Куда людей набирают?
- Говорят, в поход на Мавераннахр, в страну неверных.
- В какой это стороне?
- Очень далеко - за Ираном.
От услышанного Фаридун застыл на месте. Он не поверил своим ушам. Они упомянули его родину. Тогда он сам спросил у одного из молодых людей:
- Что здесь такое? Ты упомянул Мавераннахр?
- Желающих отправиться в военный поход записывают. Говорят, их отправят в Мавераннахр. Тоже хочешь записаться? Наверное, сильно нуждаешься в деньгах?
Фаридун был так потрясен, что не сразу смог вымолвить.
- Да, очень. Отец умер, а из кормильцев я один, - соврал с ходу Фаридун.
- Тогда мой тебе совет: купи шлем и кольчугу, иначе в первом же бою убьют.
- Благодарю за совет. Скажи, где можно купить доспехи?
- Ты, я вижу, чужеземец?
- Да, я из Палестины.
- Тогда иди на базар, там есть оружейные лавки. Но знай, все это стоит немалых денег.
- Я возьму в долг, а после похода верну.
- Если останешься жив, - и все захохотали.
Фаридун улыбнулся и спросил:
- А кто стоит во главе этого похода?
- Говорят, новый наместник Хорасана, имя его не запомнил.
- А разве смута между вождями халифата закончилась?
Мужчина пожал плечами:
- На сей раз они быстро договорились.
От такой вести настроение Фаридуна поднялось. Ему не терпелось обрадовать друзей, и он быстро зашагал к их убежищу.
К тому времени другие юноши уже вернулись. От волнения глаза Фаридуна горели. Он сразу сел в круг и рассказал о наборе людей на войну в Мавераннахр, в Согду, и добавил:
- Мы запишемся в арабскую армию и таким путем очутимся на родине.
- Это хорошая идея! - воскликнул Шерзод и от радости вскочил с места. - Это прямой путь домой.
От такой вести три друга крепко обнялись.
- А как же я? - спросила Фатима с печальным взором.
- Об этом я думал всю дорогу, - сказал Фаридун и присел рядом, взяв ее за руку. - Ты отправишься с нами. Мы облачим тебя в доспехи, и никто не узнает, что ты девушка. Но для этого нужно отрезать твои косы. Постоянно будешь с нами, при этом притворишься немой. Мы же станем тебе родными братьями.
- А вдруг обман откроется?
- За это не тревожься. В огромном войске нет дела друг до друга.
- Тогда я согласна. Для меня обратной дороги нет.
- Положись на нас, за тебя мы жизнь готовы отдать.
Остаток дня они провели в мыслях о походе в Согду. Более всего их беспокоила судьба Фатимы. Если прознают о ее женской природе, то беглецов прогонят из войска. В этом случае их ждет опасный путь через степь, пустыни и горы, так еще и с малой суммой денег. Об этом они говорили весь вечер, пока не заснули.
Утром они сложили все вещи в мешок. Перед выходом все помолились: Фатима в углу, а зороастрийцы у окошка, в которое бил солнечный свет. И каждый воздал благодарность этому убежищу и святому имаму, который покоится тут, за то, что берегли беглецов все эти дни. Девушка вышла в мужских штанах и белой рубахе. Волосы остригла совсем коротко и укрыла голову белой тканью с черным кольцом.
Когда они добрались до ворот базара, народу стало больше. Беглецы не сразу вошли. Они отделились от идущей толпы и спрятались за углом. Первой туда зашла Фатима: в юношеском наряде ее никто не узнает. Оглядываясь вокруг, она убедилась, что стражников отца нет.
- У ворот охранников нет. Еще узнала, где на базаре оружейные мастерские. Ну что, пошли?
Фаридун кивнул головой, добавив:
- От тебя мы будем держаться в десяти шагах. Это на случай, если нас схватят, то ты останешься в стороне.
- Не говори так: эта мысль страшит меня, без вас я пропаду.
- Если беда настигнет нас, то до Согдианы ты будешь добираться одна. Мой отец - правитель города Панча. Для тебя он сделАет все, что пожелаешь. Все-таки ты моя невеста.
- А если окажешься в Бухаре, - добавил Шерзод, - то обратись к моему отцу, дихкану Кишвару, правителю Рамитана. Там будешь, как в родном доме. И еще лучше.
Исфандияр тоже напомнил о своем отце, знатном купце из Самарканда, который примет ее, словно родную дочь.
От таких речей у девушки полились слезы, и она молвила:
- Спасибо вам, но знайте, я не брошу вас, своих братьев, - и обняла каждого.
Когда в шумной толпе беглецы дошли до мастерских, Фатима осталась в сторонке, возле обувной лавки. Из мастерских доносился лязг металла. Кузнецы стояли под навесами. В мокрых рубахах и фартуках, они ударяли тяжелыми молотками по раскаленным мечам или копьям.
Перед мастерскими были выставлены длинные лавки с товарами оружейников: кольчугами, шлемами, мечами, копьями и щитами. Скоро война, и товар не задерживался. Благодаря таким войнам многие арабы вырвались из бедности.
Беглецы стали выбирать себе мечи. Торговец всячески расхваливал оружие, а затем показал его силу в деле. Он поставил кость быка на пень и ударил по ней с размаху, и она сломалась надвое.
- Мы берем, крепкое железо, - деловито произнес Фаридун. - Еще три кольчуги и шлем. Только хочу сказать, что мы будем расплачиваться золотыми украшениями. Не против?
Продавец средних лет добродушно ответил:
- Кто же будет против золота? Это истинная разменная монета. Вот ваши доспехи, сделаны из лучшего металла, уж поверьте мне, истинному мусульманину.
- Верим, верим.
- Примерьте шлемы, к ним еще полагаются шапочки. Шлем должен сидеть плотно.
Затем Фаридун попросил еще один комплект доспехов:
- Это для нашего друга. Сейчас он занят и не смог прийти. Он ростом меньше меня и намного худее.
- У нас есть и меньшие размеры. Вот один нашелся.
Чтобы расплатиться, Фаридун раскрыл мешочек, который висел на поясе, и вынул оттуда перстень, который Фатима получила за учебу заложников.
- О, оказывается, вы небедные люди. Этого перстня с таким красивым камнем мне хватит. Я советую вам еще купить себе лошадей. Иначе будете в пеших войсках.
Затем юноши с помощью торговца там же стали надевать доспехи. Теперь беглецов было не узнать.
В толпе Фатима последовала за друзьями, пока не вышли за ворота базара. Рядом находился другой базар, огороженный дувалом. Там шла торговля живым товаром: конями, ослами, верблюдами, а в другой ее части – коровами, быками и овцами. Фатима не стала туда входить и задержалась у стены.
Беглецы подошли к лошадям и стали разглядывать их. Каждый хозяин расхваливал свой товар. Им казалось, что эти молодые воины плохо смыслят в таких делах. Даже рабочих лошадей пытались сбыть этим чужакам. Но в подобных делах согдийцы были очень опытны. Потому юноши купили отличных скакунов. У выхода их встретила Фатима, котррой приглянулся один из них, и, погладив его морду, она сказала: «У него добрые глаза, как у человека».
- Смотрите, рабов ведут, - сказал Шерзод. - Среди них есть и зороастрийцы: у них цветные пояса кушти.
Они обернулись. Совсем рядом от них провели молодых мужчин в выцветших одеждах. Их было человек тридцать, связанных одной веревкой.
- Судя по платью, это персы из Ирана, - сказал Исфандияр. - Их купцы не раз гостили у нас дома. А куда их ведут?
Фатима пояснила:
- Рядом базар рабов. Как-то раз я с мамой была там, мы купили двух служанок.
Фаридун возмутился:
- Когда я стану править Панчем, то у себя в стране отменю рабство. Я на себе почувствовал, как ужасно быть рабом.
Исфандияра поразила наивность друга.
- Если рабы не станут обрабатывать твои поля, то ты обеднеешь. Тогда другие дихкане изберут себе нового правителя, более богатого и могущественного. Ты этого хочешь?
- На моих полях будет работать только наемный люд.
- Однако им нужно будет платить дирхемы, и тогда твои доходы резко упадут. Без рабов ты не станешь первым. Да и наши рабы – это пленные кочевники из степи, которые грабят наши земли. Чего их жалеть, сами виноваты. Не отпускать же их на волю.
- Он мыслит верно, - согласился с ним Шерзод. – Без рабов нельзя.
На это Фаридун промолчал.
- Давайте заглянем на базар рабов?
Они вошли туда, ведя своих коней под уздцы. Большая площадь была огорожена забором, вдоль которого тянулись навесы из соломы и мешковины. Рабы с поникшими головами сидели прямо на земле. Проходя мимо, беглецы с жалостью смотрели на них. Большей частью это были юноши и средних лет мужчины. Если кто приближался к ним, то торговцы, сидя в сторонке, кричали на них:
- Ну-ка, поднимите головы, люди желают глянуть на товар!
И если покупатель замедлял шаги, то торговец подбегал к нему и расхваливал своих рабов: «Глядите, какие они молодые, крепкие».
Рабы смотрели на людей бесцветными глазами.
В одном месте беглецы увидели скопление девочек и мальчиков, их ноги были связаны общей веревкой. Они о чем-то шептались, казалось, рабы уже смирились со своей участью.
- Видимо, их родителей уже продали, - с тоской молвила Фатима. - Смотрите, какие они светлые, может, они из ваших краев? За что им такая судьба, какая вина лежит на них? Может, поговорить с ними по-согдийски?
Фаридун остановил ее, взяв за руку:
- Нет, не надо. Когда эти несчастные услышат родную речь, то их вновь охватит ужасная тоска. А так дети слегка утешились.
Более всего юношей удивили негры. Ранее им не доводилось видеть столь черных людей. Было их человек двадцать, в белых штанах и рубахах, с цепями на ногах. Торговец решил, что эти молодые воины желают купить рабов и начал расхваливать свой товар: «Пусть вас не пугает их чернота, - говорил тот. - Зато они так сильны, что могут работать без устали два дня подряд. Единственный их недостаток - много едят», - сознался пожилой торговец с белой бородой.
Чтоб отвязаться от назойливого торговца, беглецы ускорили шаг. А тот вслед все хвалил товар.
Уже на выходе Фатима рассказала, что в прежние годы, когда шла война, на этом базаре не хватало мест, и часть рабов стояла на улице.
Когда беглецы укрылись в узком проулке за базарной стеной, на Фатиму надели кольчугу и шлем. Теперь она была совсем не узнаваема, и ни один охранник Саида не признал бы в ней дочь хозяина. После юные воины зашли в харчевню, где запах горячей пищи вскружил им головы.
В тяжелых доспехах они сели на кошму, и укутанная в покрывало женщина расстелила перед ними скатерть. Далее отец и сын подали воинам чашки с бульоном и блюда с кусками мяса. При виде столь вкусной еды глаза беглецов загорелись. И все же юноши кушали не спеша, помня о своем благородном происхождении.
Когда юношам подали чай, Шерзод сказал:
- Зря мы сбежали. Надо было потерпеть. Если арабы готовятся к походу на Согд, то Саид продал бы заложников новому наместнику Хорасана.
- Верно говоришь, скоро наши друзья будут дома, - с сожалением произнес Исфандияр.
Стало тихо, все погрузились в раздумья. Фаридун почувствовал себя виноватым.
- Я не звал вас с собой, - вырвалось у него.
- Мы не держим на тебя обиду, - стал его утешать Шерзод. - Я сказал это просто так.
- Вы еще можете вернуться в дом Саида! Он простит вас: сейчас ему выгоднее продать вас, чем убить. И с остальными ребятами вас отправят на родину.
- Нет. Разве ты забыл, как из-за пустяка он убил нашего друга? Он не пожалеет нас, ведь мы увели его дочь и осрамили на весь халифат. Да мы и не бросим вас.
Из харчевни беглецы направились к месту набора войска. Людей там было меньше, чем вчера. Они встали в очередь, которую записывали в конников. Когда юноши приблизились к писарю, тот первым делом бросил взгляд на доспехи Фаридуна и затем на его коня:
- Годишься, пойдешь в конный отряд Джуфа. Следующий.
Когда очередь дошла до Фатимы, писарь уставился на ее лицо, пока не произнес:
- Ты имеешь совсем юный вид.
Друзей охватил страх, однако Фаридун не смутился и нашел, что ответить:
- Это наш брат. Всего на год моложе нас. С детства у него такое лицо, его из-за этого даже принимали за девочку.
А рядом стоящий Исфандияр склонился к писарю и тихо сказал:
- Прошу, не откажите моему брату, мы отблагодарим.
И сын купца незаметно положил в деревянную коробку, где лежали исписанные листы, две золотые монеты.
Писарь произнес: «Следующий».