Маалюля и Седная
На другой день мы решили совершить поездку по главным христианским святыням Сирии в Седнаю и Маалюлю, расположенные вблизи от Дамаска на расстоянии 40 и 70 км. Они считаются пригородом Дамаска и туда ходят маршрутки. Маршрутка в Маалюлю, в которую мы сели, была битком забита мужчинами в камуфляже. Поначалу мы подумали, что едем с военными, оказалось – камуфляж это повальная мужская мода. Что еще бросилось в глаза при первой поездке по автомагистрали, так это то, что сирийцы настолько любят своего президента, что наклейки с его изображением украшают лобовые и задние стекла большинства автомобилей. Увидеть лицо президента на заднем стекле – ничего особенного, но когда портрет президента налеплен на лобовое стекло, выглядит это потрясающе, создается впечатление, что в каждой машине на переднем сидении посередине едет президент.
Дорога до Маалюли была весьма однообразна. Выжженная солнцем пустыня, какие-то новостройки и дымящие заводы, даже не верилось, что всего через сорок минут мы окажемся в сердце христианского мира, небольшой деревушке, все жители которой христиане и говорят на родном языке Иисуса Христа – арамейском. Именно они на протяжении веков бережно хранили христианские святыни – мощи святой Феклы, святых Сергия и Бахуса, учеников апостола Павла. Они из поколения в поколение, невзирая на мусульманские гонения, передавали потомкам арамейский язык и до сих пор ведут на нем службы в своих церквях. Микроавтобус, высадив всех пассажиров в камуфляже в поселке, подвез нас вверх к самым воротам женского монастыря св.Феклы. Здесь было тихо и спокойно, вокруг ни души, торговцы сувенирами выставили свои товары на улице в ожидании туристов, а сами ушли допивать утренний кофе. В бодрящей свежести мы поднялись по ступенькам монастыря, во дворе нас встретила монахиня, сказала, что сама она из Румынии и в монастыре сейчас живут в основном румынки, сирийских монахинь мало. Просила подождать, чтобы получить разрешение от настоятельницы провести нас по храмовому комплексу, так как мы приехали рановато, туристы приезжают позднее. Получив благословение, мы осмотрели главный собор, затем по высокой винтовой лестнице поднялись в пещерный храм, где находятся мощи святой Феклы. В этой пещере многие годы жила св.Фекла, совершая аскетические подвиги и получая духовные прозрения. У входа в пещеру бьет святой источник от которого многие верующие получают исцеление. В пещере Феклы мы провели гораздо больше времени, монахиня-смотрительница была само радушие, она разрешила нам посидеть у мощей, приложиться к ним. Сирийская монахиня обрадовалась, узнав, что мы русские. Видимо излишне эмоциональные и шумные экскурсанты-католики здесь всем порядком поднадоели. Далее по ущелью, которое образовалось, когда св.Фекла спасалась от преследователей, мы поднялись вверх к храму св.Сергия и Бахуса. Именно там нам посчастливилось услышать исполнение “Отче наш” на арамейском языке. Храм св.Сергия и Бахуса гораздо меньше монастыря св.Феклы, но в нем сохранились уникальные фрески XII-XIV веков, поэтому он более посещаем туристами. Когда мы поднимались к монастырю в гору, навстречу нам спускались шумной гурьбой довольные итальянцы, каждый из них нес по бутылке вина. Св.Бахус считается покровителем виноделия и все монастыри, носящие его имя славятся своими винами. В храме было тихо, величественные лики в полутьме блистали золотом нимбов и одежд.
Пока мы рассматривали фрески, подошла молодая сирийка – предложила услуги гида, но мы вежливо отказались. Вскоре она же появилась с группой поляков, мы прослушали очень хорошую лекцию о фресках, узнали, что объединяет православие и католичество. Девушка спела несколько церковных гимнов по арамейски, а когда поляки ушли, специально для нас пропела “отче наш”. Очень красиво, необычайно певучий и мягкий язык. Какое-то время в 60-70-е годы изучение арамейского языка в Маалюле приходило в упадок, но сейчас он вновь популярен. Открыты факультативные курсы арамейского языка на филологических факультетах вузов, так что есть надежда, что число знатоков арамейского в Сирии будет расти, и язык Христа будет радовать духовных искателей и спустя тысячу лет.
Далее наш путь лежал в Седнаю. Это местечко знаменито тем, что в главном храме поселка находится икона Богородицы, написанная по преданию самим евангелистом Лукой. Легенда гласит, что евангелист Лука долго упрашивал Пресвятую Деву запечатлеть ее лик и тем донести до потомков, она долго отказывалась, но потом согласилась. При жизни Богородицы святой Лука нарисовал с нее 4 иконы, сведения о которых дошли до наших дней. Одна из них находится на Афоне (следовательно, женщинам недоступна), вторая – в монастыре Кикос на Кипре (но уже более 600 лет закрыта непроницаемым покрывалом), третья – это Владимирская Божья Матерь, что находится в Кремле (хотя ученые спорят, что это уже не подлинник, а копия) и четвертая – в Седнае. Из всех вышеперечисленных, сирийская икона самая доступная. Она не закрыта покрывалом, ее не обступают толпы паломников, увидеть ее и приложиться к окладу может любой желающий. Правда, саму икону сложно разглядеть, она вся увешана золотыми кольцами, серьгами, цепочками, серебряными пластинами с изображением руки, ноги или всего тела человека. Это дар иконе тех, кто получил от нее исцеление, здесь он совершается по традиции византийской церкви. Икона располагается в нише, в небольшой молитвенной пещере, около нее постоянно читает молебен одна из монашек. Монахиня, совсем еще юная девушка, молча, но с сердечной улыбкой дала нам кусочки ваты, смоченные в лампадном масле у иконы. Таким подарком награждаются все паломники, приходящие к чудотворной иконе.
Пальмира
На следующее утро мы отправились на автобусе в Пальмиру. Междугородный автовокзал Дамаска напоминает аэропорт, на всех входах металлоискатели. Багаж тщательно досматривается. В остальном вокзал типичен для автовококзалов стран Ближнего Востока, десятки конкурирующих компаний зазывают путешественников купить билеты именно на их рейс. У нас даже произошло недоразумение, сели в автобус, на котором написано “Пальмира”, а он оказался другой компании. Наконец все недоразумения улажены и мы в пути. Четырехчасовое путешествие проходит по безжизненным, засушливым районам полупустыни, не на что глаз положить. В автобусе обязательно едет стюарт, который разносит пассажирам воду. В Турции этот сервис побогаче, там в автобусах предлагают чай, кофе, воду, пироженные, конфеты. Чувствуешь себя как в самолете. В Сирии предлагают только воду, но когда на улице печет, рад и этому. Водитель автобуса радостно кричит “Пальмира” и мы вываливаемся посреди голой пустыни, лишь где-то на горизонте видны античные колонны. Не успеваем оглядеться. Как нас со всех сторон окружает целая гвардия мальчишек, предлагающих поселиться в разных отелях. По фото выбираем симпатичный недорогой отель по 15 долларов за двухместный номер и через пять минут мы на месте. Парнишка на ресепшене советует сходить полюбоваться на закат на крепость, говорит, оттуда чудный вид на всю Пальмиру. Слегка перекусив, мы отправляемся в путь, по дороге осматривая отдельно стоящие развалины. До крепости лезем в гору по осыпающемуся склону, хотя есть и асфальтированная дорога, по которой проезжают экскурсионные автобусы. В самой крепости многолюдно, несколько групп сирийской молодежи, группа вездесущих итальянцев и голландцев. Закат над Пальмирой неповторим, громадное оранжевое солнце садится в серые пески, песчинки приобретают теплый золотистый оттенок, да и сами колонны Пальмиры от этой подсветки оживают. Огромный древний город раскрывается перед нами во всей красе как на ладони. Однако, ветер не дает расслабиться, приходится постоянно менять точки наблюдения. В сгущающихся сумерках мы идем к выходу из крепости. И оказываемся приятно удивлены, когда к нам подходят два сирийца и на чистом русском языке спрашивают: “Вы, русские?” При нашем утвердительном ответе они радуются еще больше и приглашают к себе в гости на традиционный сирийский ужин. С трудом вшестером мы впихиваемся в старую машину и она, пыхтя от натуги, ввозит нас на соседнюю, еще более высокую гору. Там находится телевышка Пальмиры, а наши новые друзья Ияд и Ахмад –инженеры по обслуживанию радио и телеаппаратуры, приехавшие сюда в командировку из Дамаска. Ияд учился в Новосибирске пятнадцать лет назад, а у Ахмада жена украинка, он учился на Украине. Как у большинства иностранцев, выпускников советских вузов, у них большая ностальгия по своим студенческим годам, Советскому Союзу, перестройке и просто живому общению на русском. В тот вечер Ияд с Ахмадом закончив работу, по обыкновению разглядывали в бинокль туристов, шастающих по крепости. Увидев нас, Ияд сказал Ахмаду: “Спорим, это русские?” Они поспорили и тут же поехали смотреть, кто выиграл спор. Проигравший, должен был поставить угощение на стол. Вот и поехал Ахмад покупать еду. Не прошло и пятнадцати минут как стол ломился от всевозможных явств, тут были и свежие лепешки и разнообразные соусы-хумусы, и маслины, и шашлык, и сладости, и арбузы. По центру стола поставили кальян для дорогих гостей и достали из запасников большую квадратную бутылку с бренди, бутылку красного вина и шампанское (все это при условии, что в стране сухой закон и спиртные напитки в открытой продаже практически отсутствуют).
Стали вспоминать Советский Союз, перестройку, талоны, холодные русские зимы, русских красавиц и широкую русскую душу. Все это от чистого сердца и абсолютно бесплатно для нас. Мы от удивления даже спросили, как часто они вылавливают, таким образом, русских туристов и всех ли так угощают. Оказалось, что русские здесь редкие гости, и то в основном ездят организованными группами, таких одиночек как мы, они видят впервые. На телевышке это был второй банкет для гостей из бывшего СССР, до нас приезжал тесть Ахмада с Украины. Когда разговор зашел о тесте, Ахмад распалился еще больше: “А поехали сейчас смотреть Пальмиру и к мумии в гробницу сходим, и в музей бесплатно. Мы так тестя возили, классно было!” Мы с недоверием посмотрели на часы, начало двенадцатого ночи, какой музей? Ахмад не унимался: “Здесь ведь Восток, если гости дорогие приехали, то музей для них хоть ночью откроют”. И мы на двух машинах поехали на экскурсию по ночной Пальмире, гуляли по подсвеченным улицам старого города, любовались колоннами храма Зевса. Правда, ночь в пустыне необычайно холодная, скоро мы все дрожали от холода, несмотря на куртки, которые Ахмад с Йядом по-джентельменски пожертвовали нам, оставшись в одних рубашках с коротким рукавом. Но приключения наши только начинались! Ахмад сказал: “А сейчас поедем смотреть гробницы”. Самое время в час ночи. И вот мы мчимся вдоль неосвещенных развалин, по безлюдной пустыне, неизвестно куда и кромешной темноте. Машины останавливаются и мы при свете слабых фонариков начинаем спуск по ступенькам, ведущим к двери склепа. Конечно же, упираемся в закрытую дверь, на ней висит забавная табличка на английском: “Господа туристы! Посетив гробницу, не забудьте навестить ее хозяйку мумию в музее”. Мы стоим у входа в склеп в час ночи и стучим зубами от холода. Необычайно яркие, красивые звезды над нами. Вокруг ни души. Намекаем Ахмаду, что пора поворачивать обратно, но он не спешит, говорит: “Подождем, сейчас охранник приедет, мы у него возьмем ключи и сходим во внутрь”. Мы покорно ждем, Восток дело тонкое, может здесь особый кайф ходить ночью в гробницы. Спустя минут пятнадцать приезжает на мотоцикле злой, презлой, не выспавшийся охранник, и как и следовало ожидать чуть не матом кроет нас и наших сопровождающих. Приходится извиняться, что мы на фанаты сериала “Лара Крофт – расхитительница гробниц”, и во всем виновато восточное гостеприимство. Но наши друзья не унывают: “Едем в музей, все будет хорошо, у нас там свой человек работает”. Мы пытаемся вежливо отказаться, что лучше сходим в музей днем. Возражения не принимаются во внимание, и мы мчимся к зданию музея. Там та же картина, нас более деликатно посылают куда подальше.
Ияд успокаивает: “Ничего, сходите в музей завтра, сейчас поедем в ваш отель и продолжим банкет”. И тащит к нам в отель все остатки спиртного, что были не выпить на телевышке. Народ мы малопьющий и совсем не пьющий, поэтому остатки спиртного вдохновляют хозяина отеля и он быстро накрывает стол. Налив всем работникам отеля, что в этот час еще не спали, за здоровье русских гостей, Ияд и Ахмад уезжают к себе на телевышку, обещая вернуться завтра утром и свозить нас к гробнице. Мы засыпаем на ходу, переполненные впечатлениями дня. Но хозяин отеля не спешит с нами расставаться, не закончив стоящую перед ним дармовую бутылку спиртного. От такого угощения он весь переполнен любовью к русским и начинает предлагать нам своего водителя с машиной для экскурсий по стране. Хозяин отеля снимает со стены своего кабинета огромную карту Сирии под стеклом. Эта та же карта, что была в музее Дамаска, которую так внимательно разглядывали японцы. Хозяин отеля говорит, выбирайте, куда хотите ехать, составляйте любой маршрут по своему желанию, водитель с машиной оплачивается за сутки. Для вас, как дорогих гостей, большая скидка, платите 50 долларов в день и едете куда захотите. “Прямо, куда хотим?” – переспросили мы и стали прикидывать, как оптимально составить маршрут. Мужчины ушли спать, доверив нам с Ларисой право выбора маршрута. Мы сидели над картой еще долго, и так прикидывали, и сяк, хотелось посетить как можно больше мест в короткие сроки. На утро они обомлели, но отступать было некуда, потому что похоже вся Пальмира уже знала, что русские герои едут вдоль Евфрата смотреть руины древних городов Месопотамии (новости на Востоке распространяются очень стремительно). Да, мы взяли именно тот маршрут, про который японцам было сказано: “Маленькие дети ни за что на свете, не ходите дети вы туда гулять”. Когда хозяин отеля настойчиво спрашивал: “Куда вы хотите?” Мы и показали ему весь маршрут через Дэйр-эз-Зор вдоль Евфрата в Даура Европу и Мари. Сказали, что очень хотелось бы увидеть именно эти места, центры древних цивилизаций, но говорят, там опасно, Ирак близко. Хозяин отеля с восточной запальчивостью возразил, что с его джигитом хоть в Багдад. Да и кому мы там в Мари нужны, приехали на машине на часок, другой, все осмотрели и уехали, никто нас и не заметит. На том и порешили, в первый день едем вдоль Евфрата на восток, потом возвращаемся вверх по течению к Эль-Ракке и едем на север в Алеппо, откуда посещаем церковь Симеона Столпника, а затем спускаемся на юго-запад к средиземноморским курортам Тартусу и Латакии с осмотром достопримечательностей центральной части Сирии. Вся трехдневная поездка обойдется на четверых в 150 долларов, расстояние свыше 1500 км, плюс дополнительно нужно заплатить за гостиницы в Дэйр-эз-Зоре и Алеппо, но водитель подберет нам отель на наш вкус и кошелек. Рано утром мы съездили на экскурсию в Пальмиру, посетили гробницу и музей, правда, при свете дня все выглядело как-то по будничному серым, не было той таинственности, что ночью. Вернулись в отель, наши друзья Ияд и Ахмад уже были там. Они немного огорчились, что мы их не дождались и съездили на экскурсию одни, они так хотели показать нам мумию, что одиноко ждет визитеров в музее. Но наших друзей сильно вдохновила программа нашей грандиозной поездки. “Надо же собрались проехать вдоль Евфрата!” – восклицали они. Ияд дальше Эль-Ракки никогда не был. Ахмад же вообще столичный житель, бывал только в Алеппо. Для них наша поездка равнялась посещению какой-нибудь Тмутаракани, о которой они сами толком ничего не знают, только слышали в детстве. А тут, русские, рвутся осматривать древние города на Евфрате, о которых знают больше сирийцев.
Проводы несколько затянулись, мы долго все вместе ели большой арбуз, чем вызвали недовольство нового водителя. Пришло много соседей-зевак, поглазеть на русских, отправляющихся в такую даль. Пальмира маленький городок, событий здесь происходит мало, жизнь размеренна. Поэтому нашу экспедицию провожали наравне с кэммел-трофи. Меня очень смущала такая огласка, казалось, скоро каждая собака в Пальмире будет знать, что мы едем к иракской границе.