Аркаим: свет из тьмы тысячелетий

Ж. ИЛЛАРИОНОВА
/Магнитогорский рабочий. 19 июля 1997 года. С. 10/

...Избыв осенний древний зной, степь дышала прохладой. Похолодало сразу, как только зажглись на распахнувшемся небосводе звезды. Контуры ближних холмов потемнели, очертания их стали резкими, а дальние наоборот разгладились, сливаясь у горизонта с небом. Тростник в пойме стоял не шелохнувшись – ветер оставил долину в покое.
Степь утихала после шумного дня и оживала для ночи. Она уже жила легкой тенью неведомой птицы, мельканием глазастых тушканчиков, звуками и шорохами просыпающейся ночной живности, дальним протяжным вскриком и тяжелым плеском в ближайшей заводи.
Город спал. Теперь он и вовсе казался созданием природы, порождением великой степи в завершенности своей и естественности; ровный изгиб вала скрывал, скрадывал высоту метровых стен, уходящих в ночное небо; где-то вверху, обозначая верхнюю границу, горел огонь главной сторожевой башни.
Не спали дозорные, чутко вслушиваясь в ночь, поглядывая на ближний сторожевой пост, затаившийся на второй горе; Луна освещала дорогу, которая ныряла в лес у подножия и снова появлялась в треугольнике перевала – там сейчас было тихо.
Не спали хранители огня, это был их час, их бесконечная и не зависящая от времени работа – наблюдать за звездами, слушать дыхание Космоса и искать новые нити, связующие его и Землю.
Не спал мастер, накануне вернувшийся из-за дальних холмов. Оттуда, издалека, тайно принес он свое последнее изделие, маленького гранитного божка с лицом, обращенным к небу, которого завтра увидят люди на большом празднестве на площади. До этого никто не может видеть, только он сам.

Степь оживала. Дальними огнями на излучине реки, где рыболовы ждали крупной добычи, слабым огоньком костра у подножия дальних холмов, где паслись стада; с другой стороны долины доносилось слабое ржание – лошади возвращались с горных пастбищ и их еще тянуло туда, к сочной траве и терпкому ее запаху.
Мир был един под необъятным звездным небом; он был мал, потому что ограничивался долиной, он был огромен, потому что, взобравшись на самую высокую в округе гору, можно было разглядеть силуэты других городов и поселений в пойме других рек, несущих свои воды на юг с гор в Великую Степь.
Никто в той долине не помнил, когда люди пришли сюда, казалось, позади была вечность и вечность же – впереди...

Троя под Бредами

«Поселение, открытое на Южном Урале, соответствует по времени и значимости таким крупным центрам раннегородской цивилизации как Дашлы в Северном Афганистане, Саппали в Южном Туркменистане, Троя VI на северо-западе Малой Азии. Городище Аркаим отражает процесс вовлечения Урало-Казахстанского региона в круг мировых культур с высокоразвитым металлургическим производством. Уникальная сохранность памятника и, безусловно, выдающаяся научная ценность ставят задачу его всестороннего и полного исследования. Академик Б.А. Рыбаков».
Его могли распахать, как десятки, может быть, сотни других древних городов. Его могло просто уничтожить безжалостное время, для которого тысяча лет – пустяк. Его могла смешать с землей еще в давние времена какая-нибудь из орд бесчисленных завоевателей, не раз проносившихся по этому Пограничью гор и степи. Его, наконец, могло просто добить славное ведомство Минводхоз, на счету которого немало подобных дел.
Но природа, история, а теперь и люди его сохранили. Уже только поэтому Аркаим – чудо.
Если бы несколько лет назад кто-то сказал, что в степи, в полутора сотнях километров к юго-востоку от Магнитогорска будет открыт археологический памятник, не уступающий по значению Трое, его подняли бы на смех. Это у нас, в нашем убогом, затюканном регионе, где все вкривь и вкось, в глубинке из глубинок, на земле, не ведающей своей истории, населенной, как правило, пришлым работным людом... Да не может быть такого.
Мы ехали на Аркаим из Магнитогорска большой «туристско-экскурсионно-журналистской» бригадой через Агаповку на юго-юго-восток, через Обручевку и Измайлово, через все эти кажущиеся однообразными степи (хотя это не совсем степь, это все-таки граница степи и гор, вот почему ровной, как стол, низменности здесь не встретишь – хоть холмик какой да есть в округе). Руководитель Урало-Казахстанской археологической экспедиции, кандидат исторических наук Геннадий Зданович рассказывал о нашем регионе, и главным чувством при слушании этого рассказа был стыд. Мы действительно «ленивы и нелюбопытны», если не сказать больше, дальше своего носа не видим и не пытаемся видеть, живем своим мирком, его интересами и проблемами, не зная о том большом мире, который был до нас.
В краях мы живем удивительных, подобных которым на планете нашей немного. Предки, близкие и далекие, это понимали. Вот почему и селились здесь с незапамятных времен, сменяя друг друга, племена и народы, создавая и воссоздавая – каждый – свой культурный слой, и степь вбирала все это, все пласты и эпохи, от стоянок каменного века до первых городов, появившихся здесь не менее четырех тысяч лет назад.

Если оживить на мгновение все века на обозримом участке, то мы бы увидели картину столь же грандиозную, сколь и непостижимую в своей пестроте и несоединимости, ибо древний косматый пращур соседствовал бы здесь с изящным воином индоиранцем, тюрок-кочевник – с завоевателем-гунном, охотник в одежде из шкур – с переселенцем-казаком. Воистину «котел народов»! А если бы мы могли «прокрутить» тысячелетнюю историю, как в кино, то увидели бы взросление человечества; об одной только истории одомашнивания лошади в этих краях можно поэмы слагать (как вам такой факт: едва ли не самые древние на земле боевые колесницы – наши, южноуральские, а знаете, как хоронили воина? Усаживали на двухколесную колесницу, ее «запрягали» убитыми и положенными на дно могилы в позе, имитирующей бег, лошадьми. Шеи вытянуты вперед, головы обращены на запад – в сторону заходящего солнца, но перед колесами колесницы – небольшой выступ; кони мчатся, но с места колесница не должна тронуться, жизнь – мгновение полета, смерть – вечная стоянка, или это просто страх перед мертвыми, как знать…).
При всем том до недавнего времени о южноуральских культурах, близких (конечно, относительно) нашему времени, бытовало традиционное представление как о культурах низкого уровня.
Брешь пробила находка у села Петровка Ленинского района Северо-Казахстанской области крупного могильника бронзового века с керамикой и металлической утварью, изготовленной во второй четверти II тысячелетия до нашей эры. В 70-х археологический мир «взорвала» сенсационная находка на реке Синташта – сначала могильника с бронзовыми сосудами, оружием и украшениями, несколько лет спустя неподалеку от могильника близ села Рымникское и древнего городища Синташта, основательно разрушенного временем, но с остатками домов и двух линий оборонительных сооружений, что открывало новую страницу эпохи бронзы на Южном Урале и обещало новые интереснейшие открытия.
Они могли состояться в этих краях где угодно. Но состоялось здесь, в небольшой долине, где сливаются степные речушки Карагайка и Утяганка, долине, с виду ничем не примечательной, окаймленной небольшими холмами, которая вся просматривалась с горы Аркаим и на которую мы сейчас с нее и смотрели.
Внизу под Горой стояла памятником конца XX столетия плотина, от нее вверх уходили ржавые нитки труб. На месте долины сейчас бы плескалось очередное «рукотворное море»…
Аркаим помешал. И люди, за него бившиеся все последние три года.

Наша «Атлантида»

...Возможно, что археологи ходили на раскопки через Аркаим, не видя его.
Когда плотина у горы Аркаим уже начала приобретать видимые очертания и прокладывались первые километры труб от места будущего водохранилища, археологи взялись за Караганскую долину всерьез. Надо было успевать – все равно любое заключение ученых не помешало бы всемогущему ведомству, да и миллионы уже были затрачены. Увы, археология наша во многом «пожарная» наука – успеть бы зафиксировать то, что сами обязательно погубим. Хотя бы знать, что здесь было до нас…
В июне 87-го Урало-Казахстанская экспедиция Челябинского госуниверситета этим и занималась в зоне затопления. Г.Б. Здановичем и его коллегами ранее здесь уже были обнаружены две стоянки каменного века, три поселения эпохи бронзы, несколько могильников; ученые понимали, что долина просто «набита» памятниками разных эпох и культур, но какой это был аргумент для стремительно надвигавшегося «потопа»...
Со временем история открытия Аркаима обрастет легендами, а произошла она до будничного просто. Работавшие в составе экспедиции двое челябинских школьников, Саша Воронков и Саша Езриль, увидели в близлежащих обычных холмиках «неприродное» их происхождение, побродили по ним, нашли керамический осколок – а вдруг? Об этом и спорили на раскопках, рассказали своему руководителю Сергею Баталову, потом Геннадию Здановичу. Пошли «на холмы» вместе, присмотрелись внимательнее, и опытный взгляд Здановича под оплывшими контурами увидел остатки городища. По типу – «синташтинского». Но уникальной сохранности, потому что его надежно и бережно укрывала земля.

Пока было ясно только это. И еще то, что памятник культуры мирового значения надо спасать от затопления. Потому что даже за год не раскопаешь и не изучишь город, который на тысячу лет древнее Трои, город-современник критомикенской цивилизации в Средиземноморье...
Надо было подписывать документ о затоплении зоны водохранилища, которое должно было заполниться весной 1988 года. Археологи документ не подписали. Начиналась изнурительная, «на выживание», борьба.
У каждой из сторон были свои аргументы. С одной стороны, «засушливый юг области», истощенный донельзя в последние годы, иссохший и взывающий о влаге, единственный выход – поливное орошение, а чтобы брать воду, нужны водохранилища; 3,5 миллиона на Караганскую систему уже затратили, совхозы ждут воду, это будет вклад в продовольственную программу, что же, хлеба насущного людей лишать из-за открытия старых городков, так все можно запретить, но кто кормить будет? На это можно было сразу возразить, что многие из существующих водохранилищ давно превратились в «водогноилища» и никаких прибавок не дают, эксплуатируются безобразно и нерачительно, получается мартышкин труд, наносящий колоссальный вред природе, выход надо искать в рациональном земле- и водопользовании.
На другой чаше весов был Аркаим с его не поддающейся никаким исчислениям ценностью.
Результаты археологического сезона 1987 года были столь ошеломляющие, что надо было выводить вопрос на правительственный уровень. Перемены в стране это уже позволяли сделать (не будь их – не сохранить бы Аркаим).
Весной 1988 года после труднейших дебатов правительственная комиссия решила приостановить стройку и дать археологам еще три года; средства на раскопки давал сам Минводхоз, это была деловая сделка, но невесело было ученым от такой «победы». Три года – и все, Аркаим станет нашей рукотворной Атлантидой.
Лето 88-го принесло новые открытия. «Сшибка» продолжалась. В нее бросались все более крупные силы. Серьезным этапом стало обращение творческой интеллигенции нашего края, «спасти Аркаим» стало делом сотен людей (не могу не отметить вклад нашей областной молодежной газеты, наиболее последовательно занимавшейся спасением Аркаима, журналистки Елены Радченко, для которой Аркаим стал местом постоянной командировки). Осенью 89-го «водная эпопея» завершилась спасением Аркаима от затопления.
Это было только малой частью дела. Все, вовлеченные в судьбу Аркаима, понимали: дальше будет труднее. Просто сохранить место означает рано или поздно потерять Аркаим и другие памятники. Чтобы сохранить их, надо спасать среду обитания. Вкладывать средства, и значительные. Сделать так, чтобы Аркаим «работал» не только для ученых.
Принятое недавно решение о создании здесь историко-ландшафтного заповедника на пяти тысячах гектаров (пока как отделения Ильменского заповедника) тоже по-своему уникально, даже революционно, об этом еще расскажу.
Но стоит ли Аркаим таких затрат? Что в конце концов за этими даже не развалинами – раскопками на уровне земли (высота сохранившихся валов – не больше метра), которые человека несведущего и неподготовленного разочаровывают сразу?
А стоит за этим, возможно, один из главнейших истоков современной цивилизации.

Затерянный мир

Стен и валов и вправду нет. Есть остатки стен и валов, скрытые в грунте. Не каменных – земляных.
Еще менее впечатляло это зрелище оттого, что раскопанное закапывалось. Места раскопа снова заполнились грунтом, ибо для обнаженных земляных стен солнце, ветер, воздух и вода означают гибель быструю и неумолимую. Это ведь не каменная твердь (да и ту время не щадит...).
Почему он такой? Что в нем особенного? Что здесь смотреть туристам?
Пока – ничего. Но они едут самостоятельно. На машинах и автобусах, на велосипедах и мотоциклах, на сотни километров и из соседних сел. Одни – чтобы разочароваться, другие – чтобы восхититься прикосновением к истокам.
Аркаим сразу не открывается. В него надо вживаться, его надо почувствовать, о нем надо знать.
Перед его загадками, новыми и новыми, останавливаются и специалисты. Археология – лишь один из срезов изучения Аркаима, его значение шире и глубже, он требует усилий на уровнях самых разных, от палеозоологии до астрономии.
Мы ходили по городищу. Зданович рассказывал об оборонительных стенах, домах и улицах, проводя нас по лестницам-переходам и под арками, «заходя» в каждую комнату и рассказывая о ее назначении, показывал места расположения колодцев и металлургических печей. Все тут, с точностью до сантиметра, «снято» архитекторами и перенесено на десятки чертежей.
Когда в свое время планшеты были сведены воедино, когда все данные были просчитаны на компьютере, археологи ахнули – с такой сложной конструкцией, продуманной строителями города и воплощенной с невероятной точностью (где функционально оправдана каждая мельчайшая деталь), они не встречались. Это было похоже на город-дом с ячейками-жилищами, вписанными в два круга (а был и третий!), мощной оборонительной системой, системой ходов-сообщений, системой отвода сточных вод. Такой город могла построить только цивилизация высокого уровня и особого типа, для которой основным условием существования была жизнь в гармонии с природой; они знали и умели многое (в том числе отливать медь и бронзу), но очень тактично и бережно сопрягали прогресс с естественной средой. Минимум вмешательства, максимум естественности.
Стены были грунтовые, «обшитые» дерном, а с трех-четырех метров землю продолжало дерево-сырец (дома тоже строились из дерева, как и колодцы, сейчас остатки этой древесины – ценнейшая находка для специалистов по палеоботанике – не только возраст можно определить, но и картину климата, растительный мир эпохи бронзы, многое другое).
Город жил в согласии с природой (органически «вписываясь» в ландшафт со своим немалым скотоводческим и земледельческим хозяйством). Ушли люди – и город слился с землей, с природой, возвратился и стал снова одной из ее составляющих; земля остается землею и землей принимается. Взял у природы – отдай ей принадлежащее. Возможно, наши пращуры могли использовать другой материал – умели же они обрабатывать камень, и здорово это делали. Если предпочитали более природные «материалы» – значит, был в том особый смысл. Нам его понять трудно, нам легче считать предков примитивными созданиями, которые просто использовали то, что под рукой, – песок, глину, дерн, дерево.

А они поумнее нас были. В отношениях с природой – безусловно.
...Потом настал черед ахать другим узким специалистам. Обо всем не расскажешь. Но вот хотя бы...
Поначалу идея посмотреть на Аркаим через призму астрономии могла показаться бредовой. По крайней мере, многие были скептически настроены по отношению к тем же фантастическим гипотезам сотрудника археологической лаборатории ЧелГУ Константина Быструшкина. Константин Константинович вообще одним из первых попытался взглянуть на Аркаим объемно, с точки зрения разных естественных наук.
Некоторые выводы оказались ошеломляющие. По мысли Быструшкина, Аркаим – это «высокая астрономическая культура, переведенная на язык архитектуры. Алгоритм этого перехода нам пока неизвестен, но есть гипотеза о том, что основной архитектурный мотив Аркаима – астрономически точная модель движения Солнца. Аркаим – карта звездного неба. Причем звездочек как таковых там нет, а есть основные узлы и события звездного неба. Более того, это «небо» точно вписано в Караганскую долину – широта местности на Аркаиме вычисляется по его архитектуре с точностью до 10 минут дуги. Размер же Аркаима ровно в 60 раз меньше, чем круг видимого горизонта и составляет одну стадию – единицу древней меры длины, использовавшуюся во всем Средиземноморье и на Востоке...»
А еще – широта Аркаима (52 градуса 39 минут с. ш.) лишь на полтора градуса не совпадает с широтой древнего культового сооружения Стоунхендж на севере Англии, воздвигнутого на рубеже каменного и бронзового веков. Многие ученые считают, что это – обсерватория, одно из чудес света, «величественная загадка мироздания»...
При наложении снимков Аркаима и Стоунхенджа оказалось, что они совпадают в основных «астрономических» мотивах.
Они «вписывали» себя не только в природу, но и в Космос. Конечно, не для прихоти и не только из культовых соображений. Зачем им было что-то «придумывать» и усложнять мир – им надо было органично в нем существовать. А для этого требовалось знать его законы, понимать то, что «движет Солнце и светила», уметь это использовать рационально, не во вред всему окружающему. Ирригационное земледелие, которое, несомненно, использовалось жителями Аркаима, связано со знанием законов небесной механики гораздо больше, чем мы можем об этом предполагать.
О полумистических толкованиях Аркаима (например, как истоке зороастризма) пока умолчу – и без этого всего хватает с лихвой.

Просто мы от Аркаима ждем одного, а он дарит нам другое. Не вещественные доказательства в виде суперценных вещей и привычного культурного слоя (хотя есть на Аркаиме и ценнейшие археологические находки), а мироощущение наших пращуров через постепенно приоткрывающийся их образ жизни.
Может быть, это и есть самый главный дар Аркаима. Может быть, он поможет нам лучше понять себя. И просто – поможет.
Мы-то с природой свои отношения строим на иной основе...
Видящая сквозь землю
Рассказывают, что она по аэрофотоснимку не только обнаружила захоронение, но и определила, что оно «трехслойное» – то есть несколько захоронений разных эпох, одно над другим. На снимке это маленькое пятнышко, и не рентгеновский же он... Начали копать – точно, все так, как рассказала Ия Михайловна Батанина, дешифровщик не просто по профессии – от Бога.
Весь день, что мы пробыли на Аркаиме, не видел эту женщину праздно отдыхающей. У нее уже внуки есть, но мало кто угонится за Ией Михайловной, когда она ходит по степи (ходит, пожалуй, не то слово: походка у нее быстрая, «кочевая»). В округе она знает каждый бугорок и видит его «двойным зрением». Аркаим словно притягивает неординарных людей, Ия Михайловна – одна из них.

Разгаданная «тайна третьей стены» тоже ее заслуга. Да-да, была и третья стена (с воздуха – третье кольцо), стоявшая несколько тысячелетий и уничтоженная человеком за каких-то два десятка лет на нашем с вами веку – но об этом чуть позже. Сначала просто послушаем Ию Михайловну...
– По специальности я геолог, съемщик-поисковик. В геологии – тридцать лет. В последние 17 лет появилась и более узкая специальность – аэрогеолог (у нас на Урале сильная школа дешифровщиков). Я занималась расшифровкой аэрофотоснимков, космических снимков – с геологическими целями. С аэрофотоснимков (АФС), как известно, идет целый поток информации по совершенно разным пластам. Но до каких-то пор только слышала, что с помощью АФС можно обнаруживать и археологические объекты. Я как геолог-палеозойщик дешифровала только то, что не связано с. деятельностью человека. Интересовала только геология, остальное мы мысленно «убирали», воспринимая как шумы, помехи все остатки древних поселений, другие следы деятельности человека. Но однако... Зная, что археологические объекты могут дешифроваться, я думала: а смогу ли я их увидеть! И вот однажды заметила на снимке... Ну как бы пузыри. Мне показалось, что это что-то необычное, и тут меня судьба свела с археологом Виноградовым Николаем Борисовичем. Он сразу понял, что я «вижу археологию» Это были курганы, вернее, колоссальный курганный могильник бронзового века. Случилась эта история в 86-м году, накануне открытия Аркаима, и потом я очень быстро начала видеть «неприродное» – поселения бронзового века, разнообразные курганы.
В 87-м открыли Аркаим. Узнав, я нашла снимки этой местности. И вот, когда увидела Аркаим сверху, тут для меня началась археология всерьез.
Хотя у Аркаима есть общие черты со всеми остальными поселениями бронзового века (они очень хорошо узнаются), но он выбивается из этого ряда, он на голову выше, совершеннее, если можно так сказать. Для меня он как творение художника, как искусство. У меня тут целая коллекция АФС археологических памятников. И кто бы ни посмотрел на снимки, все говорят, что Аркаим – это нечто не поддающееся сравнениям.
С Геннадием Борисовичем встретилась, с другими ребятами-археологами, и вот недавно они пригласили меня к себе работать. Я бросила все – и сейчас здесь в качестве сотрудника лаборатории археологии Челябинского университета, профессионально работаю как «аэроархеолог»...

За короткий срок Ия Михайловна дешифровала на АФС Караганской долины добрую сотню археологических объектов. Но она занималась не только сделанными недавно АФС. Она разыскала уникальные снимки 1956 года и именно на них обнаружила третью стену.
– Когда я впервые взяла в руки эти ранее засекреченные снимки и глянула на Аркаим, то увидела третье кольцо. Археологи не верили. Это сейчас они воспринимают наличие третьей стены как данность. А на новых снимках и даже на снимках 1987 года ее уже почти не видно.
Эти «кольца» и отличают Аркаим от ему подобных памятников бронзового века. Есть кольцевые памятники, но двойного, тем более тройного кольца нет. Понимаете, есть в Аркаиме какая-то гармония, не могу даже сформулировать – лучше покажу вам снимки, так будет понятнее. Может, это наивность моего восприятия, но... Вот когда я смотрю на иконы Рублева, тоже ощущаю подобную гармонию. Чуть асимметрично, чуть «неправильно», но в этом некое совершенство, внутренняя духовность, наполненность. Для меня мир Аркаима – живой, что-то есть в этом воздухе. Сюда приезжают люди даже с окрестных деревень (мне порой приходится самой экскурсии водить) – и они уходят отсюда немножко другими, осознав, какая это древняя земля к какая у нее история. Что-то их поражает. Мы же, обкраденные люди, не знаем своей истории, И когда соприкасаешься с чудом открытия – что-то в тебе прибавляется, становишься гражданином и человеком этой земли, начинаешь чувствовать корни. Вот в чем дело, наверное.

А теперь проза. Исчезновение третьей стены организовали мы сами. Оно имеет главную точку отсчета – 1956-й год, начало освоения целины. Ландшафтно-климатические изменения – дело тысячелетий, природа в местах, где нет катаклизмов, способна сохраняться долго, очень долго. Пример тому – уникальная Караганская долина.
Но начались и здесь «преобразование природы», распашка всего и вся, уничтожение рек и лесов с помощью хозяйственной деятельности (тут не только целина причиной – дымы Магнитогорска свою роль сыграли и играют, и «подвиги» мелиораторов, и бездумная агрономия колхозов, губящих нечистотами, химией земли и реки) – результатом этой войны с природой стали такие колоссальные и, возможно, необратимые изменения, которые наш разум пока не в силах воспринять. Мы можем только предполагать, во что они выльются. Примеров уже предостаточно – тот же Арал.


Ничто на земле не проходит бесследно…


(К 10-летию открытия Аркаима)

Живем мы чуть ли не у стен древнего города. Но обитатели его не были нашими предками ни по крови, ни по вере, ни по традициям. В наших краях они жили недолго и покинули их так же внезапно, как и пришли сюда. Казалось бы, что нам до всего этого, ведь нас ничего не связывает с жившими здесь когда-то людьми. Однако с первых дней своего открытия Аркаим стал местом паломничества не только историков и археологов, но самых разных людей, как наших земляков и соотечественников, так и иностранцев. Что же влечет всех нас на Аркаим: его тайны, желание прикоснуться к истории, потребность осознать себя в этом мире? Но многие, побывав здесь однажды, стремятся сюда вновь...

Устами мальчишки глаголет истина

Письмо директора Эрмитажа академика Б. Б. Пиотровского члену политбюро ЦК КПСС А. Н. Яковлеву
«Глубокоуважаемый Александр Николаевич!
Только сегодня утром я узнал, что в Челябинской области в Кизильском районе на землях совхоза «Измайловский» под угрозу уничтожения попал уникальный археологический памятник. Речь идет об одном из древнейших городов, сохранившихся на территории нашей страны (первая половина II тыс. до н. э.).
Памятник отличается великолепной сохранностью – на современной поверхности хорошо видна планировка оборонительных сооружений, зданий и улиц (фото прилагается). Археологическое обследование города показало, что он связан с протоиранским населением, одним из древнейших этнических пластов нашей страны, оказавшим огромное влияние на историю и культуру многих азиатских и европейских народов.
Изучение памятника, открытого в Челябинской области, несомненно, даст результаты не менее значительные, чем те, которые были получены академиком С. Н. Толстовым при исследовании в 40-50-х годах древних городов Хорезма, внесшим неоценимый вклад в советскую и зарубежную науку.
Как мне стало известно, древний город, о котором идет речь, может быть затоплен весной 1988 года в результате заполнения водохранилища вновь строящейся Караганской межхозяйственной оросительной системы. Я не знаю, что следует предпринять, но твердо уверен, что в случае неприятия мер по скорейшему исследованию этого уникального памятника мы нанесем непоправимый вред советской археологии.
Директор Гос. Эрмитажа,
академик Б. Б. ПИОТРОВСКИЙ.
13 августа 1987 г.»

Это письмо, несмотря на всю авторитетность его автора, стало лишь началом борьбы за Аркаим, которая длилась около трех лет! В нее включились видные специалисты, общественные организации и простые люди, осознавшие значение истории родного края, И прежде всего коллектив исследователей и сотрудников Челябинского госуниверситета во главе с археологом, кандидатом исторических наук Г. Б. Здановичем.
Раскопки велись параллельно со строительством плотины, а по завершении стройки место раскопок должно было уйти под воду. Это вынуждало археологов торопиться. Любые руки были на вес золота. Прослышав об уникальном открытии уральских археологов, на раскопки стали отовсюду прибывать специалисты и студенты, в том числе и из-за рубежа. Ночью, когда палаточный городок исследователей погружался во тьму: стройка светилась огнями и не затихала ни на миг…
Главное открытие, как это часто бывает, произошло случайно. На раскопках было занято немало школьников. Кто, как не подростки, охоч до всякого рода тайн, и в этом дотошность их не знает предела. Один из них, самостоятельно обследовав территорию, обнаружил в десятке метрах от места раскопок симметрично расположенные бугорки, ямочки, «провальчики». Фантазеров среди нескольких сотен участников раскопок хватило, а потому навязчивые рассказы пацана о сделанном им открытии никто всерьез не принимал. Но кого-то из специалистов он донял окончательно. Решили побывать на месте, которое не давало покоя мальчишке. И действительно, опытный взгляд специалистов сразу уловил необычность внешнего покрова местности. Когда же провели первые исследования, то многое прояснилось. Сразу стали ясны характер и особенности жилищ, оборонительных сооружений, планировка хозяйственных построек, площадей и улиц.
При дальнейших раскопках обнаружилось, что на Аркаиме хорошо сохранились два кольца оборонительных сооружений и примыкающие к ним два круга жилищ – внешний и внутренний, а также центральная площадь. Опоясывающая город стена имеет диаметр около 150 метров и ширину в основании 4-5 метров. Сделана она из бревенчатых клетей, залитых грунтом с добавлением извести. Внутри стены встречаются небольшие помещения, которые соединялись между собой узкими переходами. Обнаружена продуманная «система» водостоков и отстойников.
Многие находки свидетельствовали о том, что в бывшем городе процветало ремесленное производство, прежде всего металлургическое и кузнечное. Были найдены разнообразные по конструкции очаги и камины.
Первые аэрофотоснимки сделали по просьбе археологов летчики сельскохозяйственной авиации. И они подтвердили догадки археологов о том, что Аркаим создавался по заранее продуманному плану и даже, возможно, первоначально был воплощен в макете, настолько четка его планировка.
Словом, чем дальше продвигались археологи в своих исследованиях, тем больше убеждались в уникальности открытия.
- Вопросов появлялось все больше и больше, – вспоминала в нашей беседе археолог Надежда Иванова. – К тому же мы спешили и не успевали обработать полученный материал. Необходимы были более тщательные исследования, подключение многих специалистов. И мы стали просить строителей отложить затопление уже готового канала…
Что могло произойти? Сейчас это невозможно себе представить. Не пустить в строй народнохозяйственный объект – тогда тоже было делом невероятным. И все же в августе 1992 года Совет Министров России принял, можно сказать, беспрецедентное решение о запрещении строительства Большекараганской плотины и создании на ее месте историко-археологического музея-заповедника Аркаим. Невероятно, но впервые за много десятилетий в России пожертвовали техногенным решением ради истории и культуры...

На «развалинах» старого города

С погодой участникам фестиваля, посвященного 10-летию Аркаима, повезло; жара на несколько дней отступила, ничто не предвещало дождя, так зачастившего нынешним летом. Возможно, поэтому туристский лагерь, расположенный вблизи от древнего городища, был так многолюден и многоголосен. С разных сторон звучали песни: так заявляли о себе участники народных коллективов из окрестных сел, а также из Челябинска и Магнитогорска. Очень кстати здесь оказались и наши земляки – участники фольклорного ансамбля «Купала», хранители и пропагандисты старинных культурных традиций Урала. Идея празднования и состояла в том, чтобы на этой древней земле, где следы жизни неведомого нам народа уходят в XVIII-XVII века до нашей эры, напомнить о необходимости свято хранить и чтить историю и традиции своей земли.
Чуть дальше – через небольшой проток реки Караганки возле узкой гряды леса расположился научный городок. Здесь в вагончиках и бревенчатых домах обосновались сотрудники музея-заповедника, сумевшие, кстати, создать на основе своих научных изысканий два небольших музея.
В историко-археологическом музее «Аркаим» помимо экспонатов, которые найдены археологами при раскопках, отражена исследовательская работа ученых заповедника: имеются образцы как редких, так и характерных для данного края растений, пернатых, насекомых.
Создатель музея «Сад камней» – ученый и геолог В. Зайков. Небольшой вагончик является одновременно еще и учебной аудиторией, и лабораторией для проходящих здесь практику студентов. Здесь представлены образцы уральских камней, руды, пород земли, есть редкие минералы – предмет особой гордости хозяина музея.
Открытие «Аркаима» позволило развернуть на базе созданного заповедника серьезные научные исследования этого края. Работающие здесь почвоведы, зоологи, ботаники, геологи, экологи, орнитологи исследуют изменение климата и природной среды Южного Урала на протяжении десятков столетий, изменение хозяйственной деятельности человека и влияние ее на экологию и здоровье людей.
«Ты ходила по развалинам старого города?» – спрашивали меня друзья, узнав, что я побывала на Аркаиме. Что ж, могу сказать. Мне удалось взобраться на верхнюю часть стены старого города. Как, впрочем, и всей нашей экскурсионной группе Правда, стена не рухнула, потому что находилась под землей. О наличии же ее под нашими ногами свидетельствовал небольшой овальный земляной выступ. Об этом поведала нам знающая здесь каждый бугорок археолог Надежда Иванова. Она же привела нас к месту раскопок, имеющему углубления различной величины, чтобы рассказать и показать, что собой представляли жилища древнего города. Конечно, слушая рассказ, нам приходилось напрягать воображение. Но сегодня это единственное место, свидетельствующее о производившихся здесь раскопках. Все же остальное, что раскопали археологи, пришлось вновь закрыть дерном.
Как ни парадоксально, но изучение любого археологического памятника связано с его разрушением. Около половины площади древнего города было раскопано. Найден богатейший материал, который специалистам еще предстоит изучить и осмыслить. Но открытые участки выдувались ветром, вымывались дождем, многочисленные посетители уплотняли почву. Поэтому нетронутую часть древнего городища и ту, где производились раскопки, решили сохранить для будущих поколений исследователей. Возможно, когда-то будут изобретены новые методики, которые помогут ответить на многие вопросы, вставшие перед открывателями.
Сегодня же на проведение многих исследовательских работ попросту не хватает средств.

Кто же были эти люди?

Поселений, подобных Аркаиму, в безбрежных южно-уральских степях археологами обнаружено около двадцати. Их объединяет высокий уровень цивилизации, который не был характерен для этой местности и никак не подготавливался предшествующей жизнью. Это и позволяет предполагать исследователям, что люди, поселившиеся здесь, были пришлыми. Основными занятиями их были металлургия и кузнечное дело. Причем на очень высоком уровне. Об этом свидетельствуют довольно замысловатые конструкции плавильных печей, совершенные орудия труда, колесницы, найденные в местах захоронения. Все эти поселения условно называют теперь «Страной городов», так как жизнь и быт обитавших в них людей имели зачатки городской культуры. В то же время коллекция здешних находок бедна. Чаще всего это черепки керамической посуды, кости домашних и диких животных, редко – деревянные и бронзовые орудия. Совсем не найдено украшений, предметов искусства, следов письменности. У историков и археологов это порождало массу вопросов. И только открытие Аркаима прояснило многое. Прежде всего потому, что Аркаим (кстати, названный так археологами по названию местности – Аркаимская долина), прекрасно сохранился.
Вопреки привычному пониманию, что пожар все уничтожает, оказывается совсем наоборот. Обуглившиеся предметы, вещи, строения не столь подвержены разрушительным силам природы – ветру, дождю, времени. И могут сохраняться веками. Так вот Аркаим сохранился, потому что был полностью и основательно сожжен. И благодаря этому как бы законсервирован. Говорят, памятники такой сохранности – трех-четырехтысячелетней давности – редкость. И в этом уникальность Аркаима. Он дает возможность понять, что собой представляли самые первые города. Специалисты называют Аркаим протогородом, считая, что это было место, среда, сообщество людей, где лишь зарождались элементы городской культуры. Наряду с этим многие из них считают, что Аркаим 3800-3600 лет назад был центром древней культуры. Возможно, здесь жила элитарная часть общества, которая культивировала религиозные обряды, вела астрономические наблюдения, сосредоточивала в своих руках доходный металлургический промысел. Кое-кто из ученых признает Аркаим центром мировой культуры. Высказывается даже предположение, что здесь, возможно, находилась родина Заратустры – легендарного пророка. А если так, то жители древнего города в уральской степи могли быть выходцами из Ирана и Индии. Сама круговая архитектура города, по мнению исследователей, напоминает отдельные храмовые комплексы Востока, связанные с зарождением религии зороастризма.
В то же время план построения Аркаима, по мнению археологов, воспроизводит модель Вселенной, он строился как древняя обсерватория. Конструкции сооружений основаны на сложной и точной геометрии. Однако все это пока лишь предположения.

А вот о том, что город был внезапно покинут людьми, ученые говорят с уверенностью. Причем, уходя, они забрали с собой все, что можно было унести, судя по тому, что не забыто ничего, собирались без спешки. При раскопках были найдены лишь разбитая посуда, упавший в колодец нож, поломанное орудие труда. Что же заставило их уйти? На этот вопрос тоже нет пока однозначного ответа.
Это и создает вокруг Аркаима мистическую обстановку, интерес к потусторонним силам. Впрочем, каждый ищет здесь то, что хочет найти. Но несомненно одно: соприкосновение с Аркаимом настраивает на особый лад. Главное, что здесь начинаешь ощущать связь времен, понимать в каком неразрывном единстве с природой мы живем.
При изучении почв времени существования Аркаима ученые выяснили, что примерно четыре тысячи лет назад, когда был заложен город, экономические условия этой местности были благоприятными, но через сто лет началась засуха, стали скудеть пастбища, погибать леса. Довершил все пробудившийся вблизи города вулкан. Вулканический пепел найден и в слоях протогорода. Сгорел ли город под воздействием вулканического взрыва или был подожжен самими жителями, покидавшими его? И что на самом деле заставило людей покинуть обжитое место? Пока что ответ на все эти вопросы – тайна за семью печатями. Но несомненно одно: «Страна городов» поражает не богатством материальной культуры, а духовностью, которой была насыщена вся жизнь древних людей. Нет, не случайно возродился Аркаим в наш прагматичный век. Он напоминает нам о духовных святынях, разрушить которые не под силу даже времени.