English
Rus
Митра - одно из древнейших божеств индоиранского пантеона. Культ Митры оказал огромное влияние на духовную эволюцию многих народов индоевропейской группы. Отголоски гордого имени некогда грозного божества до сих пор звучат в различных культурах и языках, а все его морально-этические установки, легшие в основу митраизма, по сей день являются основополагающими принципами устройства человеческого общества.
Время возникновения культа Митры современная наука определяет II-III тысячелетием до нашей эры. Имя этого божества стало священным еще до разделения индоиранской общности на две ветви ариев: индусов и иранцев. В двух древнейших религиозных памятниках индоевропейцев - иранской Авесте и индийской Ригведе - Митре посвящены целые гимны, в коих воспевается его справедливость, воинский дух, всеведение и неустрашимость.
Согласно авестийской мифологии, основная функция Митры заключается в объединении людей, создании устойчивой социальной структуры, внутренние отношения в которой подчинены строгому порядку, установленному разумом. Честность, правдивость, верность данному слову - эти нравственные критерии, согласно которым оценивается прочность взаимоотношений в семье, общине, государстве и прочих объединениях людей, впервые получили религиозно-этическое осмысление в культе всевидящего Митры -божества справедливости и закона, пристально наблюдающего за всеми формами социальных взаимоотношений.
Обстоятельством, регламентирующим человеческие отношения, во все времена являлся договор. Человек и стал человеком лишь тогда, когда сумел найти взаимопонимание с себе подобными. В этом смысле Митра, чье имя переводится с авестийского языка как «договор», а с языка санскрит - как «друг» (т.е. второй участник договора), является самым «социально-человеческим» из всех богов, поскольку именно договор считался и считается продуктом взаимопонимания и согласия между людьми.
Святость данного человеком слова - вот, что ценилось древними законодателями превыше всего. Судя по всему, наши предки индоевропейцы признавали два рода обязательств - клятву и договор. Во всяком случае, Митра и Ва-руна - божества, чьи имена обозначали эти понятия, чрезвычайно высоко почитались древними ариями. Варуна был божеством клятвы, произнесение его имени скрепляло данное человеком обязательство и делало его ответственным не только перед людьми, но и перед взятым в свидетели божеством. Имя Варуны восходит к индоевропейскому корню «вер» («связь»), отсюда же и русское слово «вера», как и его производные - «верить», «доверять», но и «проверять». Есть версия, что имя Митры, как божества договора, происходит от индоевропейского корня «мей», что означает «меняться», «договариваться», «дарить».
Сирийские божества -аналог Варуны и Митры (справа). Рельеф из Пальмиры
Согласно Ведам, Митра является постоянным спутником верховного бога Варуны, стоящего во главе великих богов (Адитьев), блюстителей космического и нравственного порядка. В ведических гимнах Митра владычествует над днем и Солнцем, а Варуна - над ночью. Со временем в индийской мифологии Митра, как Бог Солнца, уступил свое место Сурье, оставшись при этом верховным хранителем нравственного света истины, правды и добродетели.
В Ригведе подчеркивается, что милосердный Митра миролюбив, дружественен по отношению к людям, он приносит богатство, дарует защиту и свое покровительство тем, кто обращается к нему с молитвами. Древние индусы видели в образе этого божества некоего небесного примирителя, того, кто способен установить мир, объединить разобщенных людей в единое целое и укрепить их взаимоотношения договором. Этот договор имел прямое соответствие с универсальным космическим законом Рта (аналог перс. Арта), являющимся воплощением вселенской Истины. Неслучайно Митру называли Господином Истины, поскольку именно он в представлениях древних индийцев являлся той силой, которая упорядочила Хаос и установила единый для всего мироздания закон - Истину. Все, что есть в этом созданном мире: движение солнца, дуновение ветров, течение вод, произрастание растений, жизнь людей и животных - все регулируется посредством Истины (Рта). Истину Рта установили адитьи Митра и Варуна, в обязанности которых входило и входит поддержание мирового порядка. Они следят за поступками людей и контролируют их соответствие Истине - высшему космическому закону. Верных своему слову, добропорядочных людей они награждают крепким здоровьем и счастливой жизнью, лжецов же и нарушителей договора жестоко карают.
Но лишь злодеи и клятвопреступники могут опасаться божьего гнева, для всех других людей Митра не представляет никакой угрозы. В понимании индусов Митра - один из самых благорасположенных к человеку небожителей, и не случайно имя Митры в переводе с древнеиндийского означает «Друг». Говоря об этом, невозможно обойти стороной этимологию русского слова «Друг», само звучание которого содержит в себе нечто противоположное понятию дружбы. Обращение к авестийскому языку, не менее древнему, чем санскрит, проливает свет на эту проблему. В текстах Авесты слово «Друг» (оно же «Друдж») означает «Ложь» и является именем одного из самых страшных де-монов-искусителей - «Друджа».
«Другвант» или «дружбан» переводится с авестийского языка как «приверженец зла», «обманщик, лжец, лгун». В русском языке, также принадлежащем к группе индоевропейских языков, произошла подмена смыслового содержания слова «Друг»; и только после обращения к языку древних ариев стало понятно, насколько в настоящее время в нашем мире искажены сами понятия друга и дружбы, если, говоря слово «Друг», мы произносим слово «Лжец». Ответ на вопрос, почему людей нередко предают их друзья, тоже кроется в этимологии этого слова.
В противовес Лжи (или Друджу - «Другу») в Авесте выступает понятие «Аша» - истина, правда и справедливость. Аша воплощает собой закон космического порядка и гармонии, поддержанию которых на земном уровне и служит Митра - «договор», являющийся высшей формой взаимопонимания и доверия между людьми.
Наиболее древними сведениями о Митре располагают тексты Ригведы и Авесты, в частности, «Михр-яшт». Договорная функция Митры представлена в этом гимне во всей своей полноте. Восхваляющие гимны «Михр-яшта» подчеркивают важность договора, как единственно приемлемой формы взаимоотношений между людьми, а значимость данного человеком слова возводится в степень Закона, что выражается в следующей формуле:
Двадцатикратно слово между двумя друзьями,
Согражданами между - оно тридцатикратно,
Сотрудниками между - оно сорокократно,
Между женой и мужем - пятидесятикратно,
Меж соучениками - шестидесятикратно,
Ученика с учителем - семидесятикратно,
^4 между зятем с тестем - восьмидесятикратно,
И девяностократно между собратьев двух,
Между отцом и сыном стократен договор,
Тысячекратно слово меж странами двумя,
И мириаднократно - Маздаяснийской Веры.
В «Михр-Яште» Бог-Творец Ахура-Мазда так говорит пророку Заратуштре: «Нечестивцы, которые лживы по отношению к договору, приводят к гибели всю страну... Никогда не нарушай договора, о, /иы, из рода Спитамов, независимо от того, заключил ли ты его с носителями лжи или обладающими правдой последователями истинной веры, ибо договор имеет силу и в отношении носителей лжи, w в отношении носителей правды».
В гимне Митре, который, является одним из самых больших по объему яштов Авесты, говорится о том, что Митра следит за соблюдением соглашений тысячью ушей и десятью тысячами глаз. Причем, Митра не просто следит -он жестоко карает нарушителей договора. Именно это обстоятельство имели в виду древние персы, которые, по словам Геродота, имели обычай призывать великого Митру в свидетели при заключении договора.
В представлении зороастрийцев, лжецов и клятвопреступников Митра карает мечом и огнем. Огненные ордалии (уникальный по величию замысла способ разрешения споров) могли возникнуть лишь в умах мужественных огнепоклонников. Выяснение истины в древнем Иране происходило примерно следующим образом: между двумя зажженными поленницами дров устраивался «огненный» коридор, сквозь который должен был пройти участник спора для того, чтобы доказать собственную правоту. Если он оставался жив, считалось, что Митра принял его молитвы, и, сохранив испытуемому жизнь, тем самым свидетельствует о его правоте. Эпос Фирдоуси «Шахнаме» подробно повествует о подобном прохождении огненных ордалий героем повествования Сиявушем.
Сиявуш скачет сквозь пламя. Страница из «Шахнаме».
История донесла до нас сведения о не менее серьезном испытании на честность путем выливания на грудь человеку, подвергавшемуся ордалии, кипящего расплавленного металла. Так, через подобное «горнило» прошли знаменитые зороастрийские первосвященники, великие жрецы Кирдер и Адурбад: первый - для того, чтобы разоблачить лжепророка Мани, а второй - для того, чтобы доказать истинность зороастрийской веры в споре с христианскими апологетами. Оба первосвященника, призвав Митру в свидетели, выдержали с честью испытание расплавленной медью, температура плавления которой составляет 1000° по Цельсию. Согласно зороастрийской эсхатологии, река расплавленного металла ожидает каждого человека в конце времен. В этой реке человечество очистится от всех своих грехов, но для праведников она покажется парным молоком, и они пройдут сквозь нее безо всякой боли. Те же, кто прошел сквозь огненные ордалии при жизни, очистившись, ступят после смерти на мост Чинвад освобожденными от грехов; и Митра, в чьи обязанности входит также и посмертный суд над душами усопших, откроет перед ними врата Царствия Небесного.
Митра - Бог-Судья. Он, взирая на нас с высоты небосвода, судит людей, как при жизни, так и по ее окончании.
Почитатели Авесты видели в нем того, кто взвешивает добрые и злые дела, совершенные человеком при жизни, и выносит приговор на посмертном судебном процессе, в котором также принимают участие Рашну и Сраоша - зоро-астриийские божества, выполняющие функции прокурора и адвоката соответственно. Авеста подчеркивает священную миссию Митры, умеющего различать Добро и Зло. В определенном смысле он определяет некую границу морально-нравственную, преступая которую, человек становится служителем лжи и тем самым навлекает на себя гнев Митры. Митра - это совесть. Наличие совести является для зо-роастрийцев критерием, по которому они судят о людях.
Митра определяет не только морально-этические границы, в его функции входит и поддержание спокойствия на территориальных государственных границах. В различных спорах, касающихся границ, Митра играл примиряющую роль, что и послужило основанием для появления такого интересного эпитета Митры как «выпрямитель линий» (границ). Социально-государственный аспект деятельности этого индоевропейского божества очевиден. Он охраняет страну от раздоров и несчастий, если в ней соблюдают договор и почитают Митру. Он же разрушает страны, в которых нарушаются законы человеческой морали и строго наказывает людей, поправших договор.
Для выполнения подобных функций Митра имеет полные основания, ибо самим Творцом Мира Ахура-Маздой ему поручено следить за праведностью совершаемых человеком поступков. В текстах «Михр-яшта» Ахура-Мазда говорит Заратуштре о том, что Изеда Митру следует почитать наравне с самим Творцом Мира и почести воздавать ему не меньшие. Эта часть «Михр-яшта», очевидно, самая древняя, и представители современной науки видят в ней ещё дозороастрийские элементы, к коим относится, в частности, жертвоприношение.
Заратуштра - пророк единого Бога Ахура-Мазды
Сейчас уже со всей определенностью установлено, что Зороастр являлся не основоположником, а лишь пророком религии древних ариев, и проповедь его была направлена не к какой-то абстрактной аудитории, а к конкретным людям, поклоняющимся конкретным божествам индоиранского пантеона. Многие из древних богов были низвергнуты словом великого пророка, и над многообразием политеистического пантеона почитаемых божеств был утвержден культ единого Творца неба и земли Ахура-Мазды.
Митру постигла судьба многих божеств, и на некоторое время его имя было предано забвению. Ему, которого так почитали и превозносили раньше, теперь не нашлось места среди Амеша-Спентов (Святых Бессмертных) - ближайшего окружения Ахура-Мазды. Заратуштра восстал против кровавых жертвоприношений, коих требовали боги «старого» арийского пантеона. Митра, в жертву которому приносили быка, на время остался без жертвоприношений.
Но сила народной традиции чрезвычайно велика, и это обстоятельство послужило причиной того, что культ Митры стал постепенно возрождаться, и жертвоприношения Митре, как солнечному Божеству, нашли свое место в повседневной жизни и митраистском ритуале. Обычай этот, хотя и бессознательно, и по сей день существует у многих арийских народов, в частности у славян, которые растят домашнюю скотину в течение сельскохозяйственного сезона, а зимой, во время зимнего солнцеворота (рождества Митры), забивают ее, отмечая тем самым Коляды.
Как известно, слово «Коляды» восходит к латинскому слову «Calendae», от которого, кстати, происходит и само слово «календарь». В переводе с латинского языка, это понятие означает «день уплаты долгов». Зимнее солнцестояние, как поворотный пункт в годичном движении Солнца, принимался в Римской империи за начало нового года. Уплата долгов в конце уходящего года символизировала избавление от зависимости, освобождение от тяжкой ноши, которую нельзя брать с собой в наступающий год. Митра, как божество справедливости и верности данному слову, имеет самое непосредственное отношение к уплате долгов и выполнению взятых обязательств. Он, как уже говорилось выше, страж Закона, а посему строго карает людей, пытающихся освободиться от долговых обязательств при помощи лжи. Римляне, воспринявшие от персов культ Митры, начало каждого нового календарного года - день уплаты долгов и исполнения обетов - приурочивали к дню зимнего солнцестояния, то есть времени ежегодного празднования рождения Солнца и Митры.
Тавроктония: основной мотив митраизма
В зороастрийском понимании Митра, как солярное божество, был связан с законами всего мироздания. Он следит за ходом объективного времени, определяя движение по небосклону Солнца и установленную смену времен года, он же учреждает скорость течения субъективно ощущаемого человеком времени, разделяя его жизнь на этапы детства, молодости, зрелости и старости. Митра надзирает над законами продолжения рода, он определяет меру дозволенности в сексуальных отношениях и меру наказания за извращения, гомосексуализм и кровосмешение. Именно благодаря Митре каждый отдельный вид животных и растений не может скрещиваться с другими видами, благодаря чему сохраняется чистота творений Хормазда.
Митра - хранитель Мирового Древа Жизни, древа бессмертия и исцеления. Он вместе со своими тремя помощниками - изедами Рашну, Сраошей и Вертрагной - охраняет Родовое Древо человечества от посягательств темных сил. Говоря современным языком, можно сказать, что он является хранителем генной информации молекулы ДНК.
Митраизм, как одна из самых распространенных религий на территории Римской империи времен эллинизма, имеет глубоко арийские корни, и география возникновения этого культа соответствует географии расселения арийских народов. Родина Митры - та самая страна, которую индусы называли Арья Варта, а иранцы - Арьяна Ваэджа, что в обоих случаях означает одно и то же - Арийский простор. Его почитали, как защитника праведных и бога-охранителя стран, «где почитают Митру», ведь именно от него зависело спокойствие государственных границ, а значит, возможность процветания и спокойной жизни.
Митра во всеоружии облетает на своей золотой колеснице арийские просторы и следит за поддержанием мира и соблюдением договора. Очевидно, к индоевропейскому слову «Митра» восходит русское слово «Мир», и само это слово-понятие самым наилучшим образом отражает миротворческую функцию Митры.
Митра, как устроитель социума, разумеется, не мог не иметь отношения к вопросам бракосочетания. Ведь семья -основа государства, а соблюдение законов рода является гарантом прочности государственных устоев.
«Мир да любовь», «Мир да Бог» - эти всем известные пожелания молодоженам имеют точную аналогию в авестийском языке - «Mitra-Bhaga». Индоиранское божество Бага, от которого происходит русское слово «Бог», являлся свадебным божеством, а во взаимосвязи с Митрой обеспечивал прочность брачных взаимоотношений, построенных на основе соблюдения договора. Таким образом, персидский Митра имел не только мужскую природу, но и женскую, воплощаемую в сопутствующем ему божестве Баге. Римский же вариант культа Митры оказался сугубо патриархальной религией, роль женщины в которой сводилась к нулю, и это весьма существенное обстоятельство во многом осложнило положение римского митраизма перед более демократическим христианством.
СОЛЯРНАЯ ПРИРОДА МИТРЫ
Солярная природа персидского Митры в настоящее время не вызывает сомнений. Свидетельством тому является достаточное количество античных источников. Парфянское слово Mihr, которое было впоследствии заимствовано новоперсидским языком, означает не что иное как «Солнце». Но в ранней авестийской традиции мотив связи Митры и дневного светила не является доминирующим, хотя определенные эпитеты Митры, в частности, такие как «сияющий», «блестящий», «исполненный собственного света» невольно наталкивают на мысль о его солнечной природе.
С течением времени изначальный образ Митры трансформировался, и ко времени распада Персидской империи династии Ахеменидов (особенно в Бактрии и Согдиане -восточных ее областях) он уже воспринимался сугубо как солнечный бог, вобравший в себя все договорные и законоведческие функции. Во времена поздней античности, которой так свойственен был симбиоз различных религиозных традиций, образ Митры окончательно слился с солярными божествами далеко неперсидского происхождения. Об этом свидетельствуют многочисленные произведения искусства и соответствующие им посвятительные надписи типа «Аполлону - Митре - Гелиосу».
Голова Митры-Гелиоса на горе Немрут Даг в Турции
Солярная природа Митры наиболее ярко раскрывается в римском варианте культа этого божества. Римские митраисты отмечали рождество Митры в день 25 декабря, или во время зимнего солнцестояния, что должно было символизировать переход от мрака к свету. Митра-Солнце рождался в темной пещере в самое темное время года, и потому все митраисты, отдавая дань мифологической традиции, сами спускались в пещеры, дабы выйти из них преображенными, освещенными светом Митры. Пещерные храмы митраистов (спелеумы или митреумы) символизировали мрак небытия, из которого рождается новая жизнь, новый день, или новое Солнце. Джон Лунди в своей монографии «Монументальное христианство» пишет о подземных храмах митраистов следующее: «Эти пещеры были украшены знаками зодиака: Рака и Козерога. Зимнее и Летнее солнцестояния были в центре внимания как ворота для душ, сходящих в этот
мир ши восходящих к Богу. Рак был первыми воротами схождения, а Козерог - вторыми воротами восхождения. Это были два пути бессмертного прохождения с неба на землю и с земли на небо».
Традиция совершать богослужения в пещерах и скальных гротах впервые возникла в Иране в зороастрийской среде, свидетельством чему царские гробницы и наскальные рельефы в Накши-Рустаме и Таки-Бостане.
Порфирий в своем сочинении «Пещера нимф» убедительно говорит о том, что Заратуштра был первым, кто сконцентрировал свое внимание на пещере как месте поклонения Богу. Рождение лучезарного Митры в пещере -несомненный признак его солярной природы.
Говоря о Митре как о солярном божестве невозможно обойти вниманием и тот факт, что нумерологическая сумма букв его имени равнялась количеству дней в году, то есть числу восходов Солнца между двумя весенними равноденствиями. Если взять буквы греческого слова «Meithras» в смысле числительных знаков, то получится сумма 365, и этому обстоятельству адепты солнечного бога, занимающиеся нумерологией, магией и астрологией, придавали особенно большое значение.
Иранцы также почитали огненную природу Митры, поскольку сами были огнепоклонниками. Но они, исповедуя дуалистическую религию, склонны были во всем видеть две стороны, и потому в древнеперсидском пантеоне божеств «огненный» Митра выступает как парное божество вместе с «Владыкой вод» Апам-Напатом, аналогом Варуны.
Согласно экзотерической зороастрийской традиции, основанной на известных современной науке сохранившихся священных текстах Авесты, Митра вместе с Апам-Напатом составляют пару великих божеств, взаимодополняющих друг друга. Они были названы Ахурами («владыками»), что в какой-то мере уподобляло их самому Ахура-Мазде. В противопоставлении Митры и Апам-Напата иранцы видели противостояние двух взаимоисключающих, но одинаково необходимых для жизни стихий.
Митра и Ахура-Мазда передают царю инсигнии власти. Сасанидский рельеф
Митра олицетворял солнечную стихию огня, и не случайно в более позднем митраистическом искусстве он отождествлялся с греческим богом огня Гефестом. Апам-Напат символизировал стихию воды, о чем говорит его имя, переводимое с авестийского как «Владыка вод».
В противовес Митре, воплощавшему сознательное, рациональное и организующее начало Вселенной, мощный, стихийный и неудержимый Апам-Напат олицетворял тайную природу подсознательного, скрытые магические процессы, происходящие в непроявленном мире чувств и желаний. Противопоставление друг другу Митры и Апам-Напата особенно четко отражено в Ригведе, где Апам-Напат, которого индийские арии именовали Варуной, выступает как персонификация темной ночи, в то время как Митра олицетворяет наполненный солнечным светом день.
Персидские наскальные рельефы изображают Митру с исходящим от него солнечным сиянием. На рельефе из Накши-Рустама он благословляет шаха Ирана Ардашира, передавая тому часть своей солнечной энергии.
Зороастрийцы видели в царской власти земное отражение единого Космического закона, в котором Солнце управляет движением подчиненных ему планет. Царь-Солнце (исполненный сияния носитель царской харизмы) является земным наместником Творца Мира, исполняющим волю Божью и следящим за исполнением Закона, данного Митрой. Персидские цари сами выполняли судебные и законоведческие функции, тем самым оправдывая возложенное на них бремя ответственности за судьбы подданных.
Само содержание культа Митры предопределяло повышенное внимание к нему особ царственного происхождения. Античные историки Ксенофонт, Курций Руф и Ктесий Книдский сообщают о поклонении Митре таких персидских царей, как Кир Младший, Дарий III, Артаксеркс II и других из рода Ахеменидов. Многие послеахеменидские династии персидских правителей тоже поклонялись Митре, о чем свидетельствует обширный археологический и нумизматический материал того времени. Почитание Митры, как покровителя государственной власти, во времена античности имело повсеместный характер. Так, целая плеяда могущественных малоазиатских правителей государства Понт носила имя Митридат, что в переводе с персидского языка означает «дар Митры».
Имена и названия, происходящие от имени Митры, были очень распространены на территории Персидского царства, в состав которого входили современная Армения, Азербайджан, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Афганистан, Пакистан и сам Иран. Имя Митры и по сей день читается в топонимике некоторых населенных мест вышеперечисленных государств, а богатейшая фольклорная традиция этих стран донесла до нас рассказы о народных героях, чьи имена восходят к имени Митры.
Косвенным образом культ Митры оказал влияние и на восточных славян, в среде которых стали появляться имена с корнем Мир = Михр = Митр. К таким именам относятся Владимир, Дмитрий, Мирослав, Любомир, Митрофан и другие, связанные с миссией несения мира и закона.